Мы стали подниматься по выщербленной каменной лестнице, стесненной холодными стенами, она привела нас в крепость. Здесь, наверху, был небольшой коридор, отделенный от остального помещения современной каменной кладкой. На стене над раковиной висел рукомойник, рядом стоял стол с решетками, полными посуды. На другом столе в полумраке темнели керогаз и электроплитка с кастрюлей, а в самом дальнем углу — печь с вделанной плитой на две горелки. В стене со стороны коридора было две бойницы, из них хорошо просматривалась опушка леса, на которой мне пришлось коротать ночь. К коридору примыкала единственная, но довольно просторная комната с перегораживающей угол ширмой. Стены ее в отличие от стен коридора были оштукатурены и выбелены. Обстановка комнаты была очень скромная: две кровати, массивный, потрескавшийся шкаф, еще одна железная печка и небольшой деревянный стол. Нарядные занавески, комнатные растения и прочие мелочи говорили о том, что в этом помещении живут женщины.
— Раздевайся, — приказала мне красавица, — а то простудишься. Ты весь мокрый.
Я растерянно смотрел на нее.
— Ничего… У печки посижу.
— Тебя били?
— Да, боевики меня захватили, едва ноги унес.
— Переоденься, посушу твою одежду, — хозяйка полезла в шкаф, достала из него мужскую рубашку и брюки. — На вот, от Павла осталось. — Немножко помедлила, порылась в комоде, достала чистый носовой платок, с нарядной вышивкой по углам: — И это держи. Простыл совсем, сопли в два ручья текут.
— Спасибо, — сказал я, но платок пачкать не стал — слишком он был чистым и красивым.
Хозяйка вышла. Я быстро снял с себя мокрые шмотки, одел предложенное, сунул носовой платок в карман, вытер нос чудовищно грязным свитером и позвал хозяйку. Она вошла с большой кастрюлей, распространяющей невероятно вкусный запах.
Налила в тарелку суп, нарезала хлеб.
— Вот, только сготовила. Еще остыть не успел.
— Извините, не знаю, как вас звать, — мои голодные глаза косились на тарелку.
— Таисия… Таисия Андреевна. Садись, поешь.
Я едва сдержал себя, чтобы не наброситься на еду, как голодная собака.
Быстро смолотив тарелку супа, не стал отказываться от добавки.
— А кто он, этот Павел? — это имя мне не давало покоя.
— Павло? Муж, не муж, — нехотя заговорила она, пристраивая мокрые джинсы и свитер возле печи. Потом вздохнула. — Тебе этого знать не надо. Воюет он… Против федералов.
— Вы не беспокойтесь, я завтра уйду, чтоб у вас неприятностей не было.
— Сам-то ты откуда?
