"Ну, однако, батонов накрошил!" — однакнет читатель-заУрал, или аскнет Питер-либерал: "Наглюсил бздосек в саду под синагогой! А где-зе сюйства?" Ах, чуйства, читатель? Задрыстни в лобик, там прохладно! А еще лучше — гони ежиков в загон, разогни бумеранг и степай в абортарий. Там чуйства грузят в бочки Карамазовы-братья, а графиня с изменившимся лицом на пруду сдает зачеты по занырам.
Вот те чуйства, подсказанные мальчиком Юнь Су:
"На дороге у ивы стояли,
провожая уезжающих вдаль.
Повернули коляски и кони умчались,
лишь увидел как пыль поднялась.
Не почувствовал сам, как во время прощанья
слезы красные все истекли.
А вернулся домой — и слезы не осталось,
чтобы ею платок омочить".
Такие вот дела, читатель, янь вверх, а инь вниз, туда-сюда-обратно — тебе и мне приятно, а чтобы спереди погладить, нужно сзади подлизать. Глубина! В взаимном движении — жизнь, а лень по-китайски — дао. В Израиле евреи гоняют арабов — казаки! Мечта поволжского крестьянина — въехать в дом репрессированного немца. Беспредел писательских сю-сюнов — чтоб плевали только вслед, предел — чтоб хотя бы плевали. Читай, читатель, дальше, и бабец ты или папец — накапливай слюну.
* * *
— Сникердреннер! Сникердреннер! — отслеживая взглядом уплывающую стройность, выгодно подчеркнутую русбандской военно-морской формой, попросил Мак Какерсен.
(Притормози!)
— Дервау? — плавно сбрасывая скорость, прищурил свой внимательный глаз Боб Уинсен. Машина остановилась — послеповортная скорость не так уж высока.
(Уверен?)
— Дойчерт ундер русбандер, арен чессен реппен ротфронтерн моден. Аналдер, Боб!
(Мы в Русбандии, а раздумья здесь не в моде. Сдай назад, Боб!)
— Клеввер, — включил заднюю передачу Боб Уинсен.
(Хорошо.)
Он довольно давно работает в гевронском консульстве в Мармунезе, и русбандские лица уже успели примелькаться. Но он понимает своего молодого коллегу — местные обезьяннки бывают отчаянно красивы, эти дикие русбанды просто купаются в обезьянньей красоте. Так почему бы и случайному гевронцу не занырнуть один разок? Вот только мотор он заглушать не будет — на остановке, кроме стройной обезьянны, ожидая автобуса, покуривают несколько дрилов в летных куртках. Ну а так как он в Русбандии давно, то знает, что летчики любят спирт и после этой любви почему-то недолюбливают иностранные машины. Он дипломат, он не имеет ввиду ничего такого, но просто может так случиться, что по дороге в консульство им сначала придется заехать в травмопункт. А этого он не хочет и поэтому глушить мотор не станет. Как настоящий дипломат.
