140% - Татьяна Ростова

Обычно мы собирались возле 42 сада, там, где к нему вплотную подступали гаражи. Я садилась на поваленное толстое дерево, выглаженное временем, и медленно доставала сигареты из кармана джинсовой куртки. Никто из моих друзей не возражал, многие дымили молча рядом.

На наших лицах, в глазах, была усталость, но совсем не от безделья, скорее, наоборот.

Я смотрела на то, как быстро тлеет день, похожий на мой чадящий окурок. И по ощущениям, и по сущности.

— Че смешного то? — спросил меня Славик, слегка толкнув коленом и задев мою ногу в светло-голубых джинсах. С дырками на коленках, само собой.

— Да ничего, — отрезала я, даже не повернув головы. Славик был занудный и привязчивый тип, но добрый. Он давал мне списывать алгебру.

— Колись, как познакомилась со Стоуном? Откуда его знаешь?

Я вздохнула и сначала хотела не отвечать, а потом повернула голову и сказала: — Блин, по телефону записалась и пришла. Там, в салоне, уже и познакомилась.

— И потому он пригласил тебя на Russian Tattoo Expo? Ты хоть знаешь, что оно в этом году проводится здесь?

— Не только меня, всех, кого с собой позову, кто захочет.

— Офигеть. Ты хоть знаешь, кто такой Стоун?

Я кивнула, пытаясь избежать его захлебывающихся в восторге высказываний, но это было бесполезно. Славик десять минут рассказывал, какой крутой тату-мастер Рома Стоун, и насколько сложно с ним вообще договориться. Он лауреат международных тату-конвенций и предпочитает делать татуировки только тем, кто на самом деле готов или достоин.

Я вздохнула. Вот как раз Стоун мне и заявил, чтобы я с мамой на сеанс приходила, а если серьёзно, то лет через пять, если желание не пропадёт. Короче, я не внушила доверия и показалась ему маленькой курицей, возомнившей себя взрослой. Что было очень обидно.

Но разве я могла всё это как на духу рассказать таким, как Славик? Он знал совсем другие подробности, которых не было на самом деле. Спасибо большое моему воображению.

Напротив меня стояли Кира с Матвеем и выясняли отношения уже больше получаса. Никто на это перманентное состояние внимания не обращал, а у меня вдруг заболела голова.

Киру я не любила и не скрывала этого. Когда она ловила меня на лжи, посылала её подальше, подругой она мне никогда не была. Она обожала оказываться в центре внимания, и все те, кто этот центр не признавали, например я, были её врагами. Но иногда мы общались, если рядом больше никого не оказывалось. Такой вот парадокс. Короче, мы терпели друг друга.