«Военному совету Волховского фронта, — готовил Антон текст радиограммы. — Докладываю: войска армии в течение трех недель ведут напряженные ожесточенные бои с противником… Личный состав войск до предела измотан, увеличивается количество смертных случаев от истощения. Вследствие перекрестного обстрела армейского района войска несут большие потери от артминометного огня и авиации противника… Боевой состав соединений резко уменьшился. Пополнять его за счет тылов и спецчастей больше нельзя. Все, что было, взято. В батальонах, бригадах и стрелковых полках осталось в среднем по несколько десятков человек. Все попытки восточной группы армии пробить проход к коридору с запада успеха не имели.
Власов. Зуев. Виноградов».
Под вечер Антон сидел за своим столом в передней части землянки, когда вошли Зуев и Виноградов.
— Сиди, сиди, — бросил на ходу начальник штаба. Зуев плотно прикрыл за собой дверь, и они оба прошли к командующему.
Через несколько минут выглянул Власов.
— Горин, водка есть? — спросил он.
— Нет, товарищ генерал, — ответил Антон. — Кончилась давно.
— Ну так принеси нам. И закусить чего-нибудь.
— Слушаюсь, — ответил Антон и побежал к обеспеченцам.
Ему выдали бутылку и сухарей. Вернувшись, Антон вошел к командующему и поставил водку на стол. В землянке было сильно накурено. Власов поблагодарил его и приказал дверь не закрывать.
— Пусть проветрится. И скажи, чтоб не впускали никого, особенно особиста. Совещание у нас.
Антон передал приказ часовым и вернулся к себе за стол. Через открытую дверь был слышен весь разговор начальства.
— …да Мерецков избавиться от вас хотел, Андрей Андреевич, это же ясно, — говорил Виноградов. — Конкурента увидел. Иначе зачем надо было вас посылать в окруженную армию, с которой и так все ясно. А то бы мы сами тут не справились. Велика работа — без патронов по окопам отсиживаться. Точно говорю — избавиться хотел.
— Не исключено, — с некоторым раздражением в голосе отреагировал Власов. — Вместо того чтобы организовать прорыв окружения с востока, Мерецков сначала резину тянет, а потом назначает меня командармом, причем без согласования с представителем Ставки.
— Да, это грубое нарушение, — заметил Зуев. — Кстати, приказа о вашем назначении так и не пришло.
— Не удивлюсь, если его вообще не будет, — сказал Власов. — Эти великие стратеги свои умения только в штабных интригах и проявляют, а воевать не умеют. Вот они и завели армию на гибель. А Мерецков… — Власов махнул рукой. — Звание большое, а способностей…
