— Уже… уснули? — спросила Беатрис, пугаясь звука собственного голоса.
— Спят без задних ног. — Ральф, протянув руку, помог ей подняться. — Я хочу показать вам кое-что.
— Что случилось? — недоумевала она.
— Пойдем, увидите сами.
Он провел ее через холл и открыл входную дверь.
— Взгляните!
От восхищения у Беатрис захватило дух. К полуночи метель утихла, небо очистилось от туч и теперь явилось во всем своем великолепии, мерцая мириадами звезд. Их свет, отражаясь на чистом снегу, превращал сугробы в волшебные горы бриллиантов. Ни один звук не нарушал божественного величия. «Тихая ночь, святая ночь»… Беатрис тихонько напела слова рождественского хорала.
Ральф кивнул.
— Вот и дождались, дорогая, — сказал он мягко. — Счастливого Рождества!
Беатрис почувствовала, как перехватило горло от неожиданных слез.
— Счастливого Рождества… — откликнулась она чуть слышно.
В эти мгновения ей показалось, что она впервые ощущает истинное значение светлого христианского праздника, глядя на сверкающий снег, почти прижавшись к Ральфу, благоговейно вдыхая чистый морозный воздух.
И вдруг, случайно приподняв голову, девушка ахнула от неожиданности. Прямо над входной дверью покачивалась пышная охапка омелы.
— Кто повесил их здесь? — изумленно спросила она.
— Кто повесил? — Ральф, следуя за ее взглядом, недоуменно развел руками. — Право же, я не в курсе, — сказал он странным голосом. — Но, кажется, я стою как раз под омелой.
Сердце Беатрис замедлило свой бег, казалось, каждое биение сопровождается глухой болью.
— Это намек на то, что я должна поцеловать вас?
Она старалась изображать полнейшую беззаботность, но чувствовала, что плохо владеет собой.
— Только если сами этого хотите, — ответил Ральф.
Их глаза молниеносно встретились, и в одно мгновение все сомнения Беатрис растворились в единственно верном решении — она не должна больше притворяться.
С отчаянной решимостью пальчики Беатрис легли на его широкие плечи.
— Я хочу… Нет, это неправда. Я безумно хочу!
Ральф не двинулся, но она знала причину его скованности, ведь он обещал не трогать ее до тех пор, пока она сама не сделает первый шаг. Сейчас наконец долгожданный момент наступил. Несколько мгновений Беатрис стояла не шелохнувшись, наслаждаясь предвкушением поцелуя, потом, уже без всякого стеснения, повелительно вскинула руки ему на шею.
— Итак, сиятельный барон, — прошептала она, — пора начать пытку.
Когда Беатрис оторвалась от него, Ральф поднял голову, в его глазах мелькнуло нечто похожее на слезы.
