— Я умру, если вы этого не сделаете, Зеленоглазка! — пробормотал он. — Пожалуйста! Высосите яд… только не глотайте… скорее… будет поздно…
Его тело скрутило от неимоверной боли. Неужели такой огромный мужчина может так быстро умереть от одного укуса змеи!
О, Боже, да ведь он и впрямь умирает! Забыв про ложный стыд, Сьюзен с удивившей ее саму решимостью схватила нож и разрезала штанину. Где-то Сьюзен читала, что инструменты хирурга должны быть стерильными, и сунула нож в костер.
Затем, стиснув зубы, она сделала два надреза крест-накрест в том месте, где был укус. Кровь хлынула из раны, но Сьюзен преодолела в себе отвращение. Она упала на живот и прижала губы к окровавленной ране. Она высасывала кровь — осторожно, чтобы не проглотить, — и сплевывала ее, стараясь не обращать внимания на странный металлический привкус во рту. И горячо молилась про себя — за жизнь Чейза и за свою собственную…
Затем Сьюзен открыла флягу с бренди и осторожно смазала рану. Перевязывать она не стала, решив, что рана должна подсохнуть. Оторвав большой кусок от нижней юбки, она подложила его под ногу Чейза. А повыше раны вновь перевязала ногу платком и только тогда заметила свисавшего с его пояса выпотрошенного кролика. Вскрикнув и поморщившись, она отвязала тушку несчастного зверька и положила на камень.
Накрыв Чейза одеялом, Сьюзен села рядом и вдруг увидела, что ее руки и лиф платья — все в крови. Она мгновенно вспомнила, как ее бил Эндрю и как она до крови закусывала себе губы, а кровь красными каплями падала ей на платье. Сьюзен помотала головой: нет, сейчас не время об этом вспоминать.
Стараясь истратить как можно меньше воды, Сьюзен вымыла лицо и руки. Но с темными пятнами на одежде поделать было ничего нельзя.
Вновь опустившись на колени, Сьюзен с отчаянием смотрела на большого беззащитного мужчину, лежащего без движения, и кляла себя за то, что не бросилась ему на помощь сразу.
Его жизнь была теперь в руках Господа.
Сьюзен стиснула ладонь Чейза и прошептала:
— Я сделала все, что могла, Чейз Маккейн. Так что, не смей умирать. Учти, если ты умрешь, я тебе этого никогда не прошу.
Сьюзен даже страшно было подумать, что она никогда не увидит его улыбки и не услышит больше его чудесного глубокого голоса. Как ей хотелось, чтобы он снова назвал ее Зеленоглазкой! Если Чейз умрет, она никогда больше не увидит и этой особенной искорки в его темно-синих глазах! Интересно, замечали ли эту искорку другие женщины?
