— Да вы не бойтесь. Я честно. Спрячу, а потом Надежду Ивановну пришлю...
— Кто такая — твоя Надежда Ивановна? — насторожился Георгий.
— Она не моя, она ничейная. С Ленинграда, из блокады, значит, привезенная. Лезьте на воз, я вас сеном прикрою.
Карлов попытался залезть наверх и не смог. Он прижал к груди ноющую ладонь. Лоб покрыла испарина.
— Давайте помогу, — сказал Пузанок.
Парень подставил спину, Георгий вскарабкался на нее, потом на сено и лег, положив перед собой автомат. Пузанок забросал его сеном и перетянул воз веревками.
— Но, пошла! — парень причмокнул, дернул вожжи. Лошадь, проваливаясь в снег, тяжело потащила сани. Вскоре выбрались на проезжую дорогу. Парень забрался на верх воза.
— А как твое настоящее имя, Пузанок? — послышался из-под сена голос Георгия.
— Да ладно, зовите, как все, — Пузанок. Я уже привык так, — неохотно ответил окруженец. — Не разговаривайте только, а то кто-то навстречу едет.
Георгий прислушался: приближались частые удары копыт. Вот застучали рядом, вот замедлились, вот... Нет, проскочили мимо.
Дальше ехали молча. Наконец где-то рядом залаяла собака. Запахло кизяком и дымом. Лошадь остановилась.
— Пузанок приехал! — раздался мужской голос. — Эй, Надежда Ивановна! Помоги ему сено перекидать. Подъезжай, Пузанок, к сараю, — повелительным тоном сказал тот же человек. — Я пока к соседу зайду.
Лошадь тронула воз вперед. Пузанок сбросил с Карлова большую охапку сена.
— Вылезайте! Никого нет. Прыгайте в сарай, — зашептал он. — А теперь лезьте туда, — он махнул рукой на чердак, к которому была приставлена лестница. Быстро забравшись, Карлов огляделся: тут было немного сена, валялся рваный хомут, вожжи, торчали оглобли.
— Укладывайте скорей. — У края настила выросла копна сена.
— Пузанок! С кем это ты разговариваешь? — послышалось снизу.
— Надежда Ивановна, никому не скажете? — шепотом спросил парень.
— А что случилось?
— Я русского летчика нашел, сюда привез прятать.
Карлова резанули эти слова «русского летчика». «Почему парень не сказал „нашего летчика“. Почему?»
— Где он? — слабо вскрикнула женщина.
— Там!
Заскрипела лестница. Георгий увидел встревоженное лицо с большими скорбными глазами. Женщина влезла на чердак и бросилась к летчику.
— Родненький мой. — Она обняла его. — Наконец-то хоть одного увидела! Как там наши? Скоро ли придут?
— Скоро, скоро придут, — ответил Карлов, взволнованно. — До этих мест километров восемьдесят осталось. Через неделю будут здесь.
