- По ты и впрямь пыталась поднять нечто неподъемное. Это надо же такое придумать: репликация, клеточное обновление. Сиди спокойно, я сам. - Он поставил рычаги на нейтралку и повез ее в корпус.
Айка все еще не могла полностью прийти в себя: увиденное на Эсперейе хаотично мелькнуло в памяти. Хотелось пить.
Палата пустовала: Габриела и Шура загорали на балконе, Кинга была на пляже. Гали открыл дверь, и девушки вмиг натянули на себя простыни. Он помог Айке перебраться на кровать, присел рядом.
- Завези, пожалуйста, девочек, - попросила Айка. - Им уже пора.
Он закатил кровати в палату и собрался уходить, когда Габриела вспомнила, что у ее мужа сегодня день рождения и надо бы послать телеграмму.
- Пишите, я отнесу, - Гали опять сел возле Айки.
- У вас что, роман? - беспардонно спросила Габриела, черкая по тетрадному листу шариковой ручкой.
- Габра, - одернула ее Шура.
- Советую не убиваться всерьез, - Габриела оторвалась от бумаги и, усмехаясь, взглянула па Айку. - Парень твой ничего, симпатичный, но это как раз и плохо.
- Вы, кажется, пишете телеграмму, - хмуровато напомнил Гали.
Шумно раздвинулась дверь и в палату вкатилась раскрасневшаяся от солнца и ветра Кинга.
- Такой ветроган! Надвигается гроза. О, у нас гость. - Она осеклась. Надолго? Мне надо переодеться.
- Однако твои подруги не очень любезны, - сказал Гали.
- За любезностями не по тому адресу обратились, - отпарировала Кинга.
- Вот, пожалуйста. - Габриела протянула телеграмму и деньги.
Он взял их, кивнул Айке и вышел, бросив в узкую щель вагонной двери: - До свиданья, сердитые девочки!
- Какие все же мы злые, - с досадой сказала Шура, когда дверь задвинулась.
Айка молча легла на подушку. Кинга стягивала с себя платье.
- С ними только так и надо, без церемоний. А твой, Айка, из породы бабников. Я их хорошо знаю. Так что не очень расстраивайся. Захотелось мальчику чего-нибудь эдакого, десертного, нервишки пощекотать экзотическим романом. Так будь умней, не клюй с ходу, обмозгуй, что и как. Присмотришься и увидишь - все это не то.
- С каких это пор ты обрела змеиную мудрость? - приподнявшись на локтях, Габриела с интересом смотрела на Кингу. - Тебе что, изменил твой прибалт?
- Девочки, ну что вы с утра цапаетесь, - тоненько протянула Шура. По-детски добродушная и мягкосердечная, она всегда выступала в роли примирителя.
Натянув на лицо простыню, Кинга судорожно всхлипнула. В палате напряженно замолчали. Ветер захлопал по этажам форточками, где-то разбилось стекло. Айка села и толчком двинула коляску к балконной двери, чтобы ту не открыло сквозняком.
