Тут Клаус взорвался, разлетаясь во все стороны разом. Осколки пробили некую преграду не то вовне, не то внутри, и внезапно он увидел сам себя – как безнадёжно далёкого червячка в "саркофаге странника". Червячок был бледен, тих и неподвижен.
А рядом стояли две знакомые тени, имена которых, впрочем, никак не вспоминались.
– Плохо, – Заключила первая тень. – Появились признаки истощения.
– Вижу, – Буркнула вторая. – Вообще, нехорошо вышло.
– Нехорошо?
– Не придирайся к словам! Не я же, в конце концов, устроил ему… ну, всё это!
– Оправдываться ты будешь перед Клаусом. Когда его найдёшь.
– Погоди! Давай разберёмся. Седое Взморье я выбрал не только из-за нужных свойств его пси-структуры, но и…
– Молчи. Вину на Рокаса и Алию ты не переложишь. С них будет отдельный спрос за то, что они проморгали изменение ситуации в их любимом "карманном мире". Но куратором при Клаусе был ты. Ты – и никто иной!
– Угу. Ещё скажи, что я вызвался добровольцем.
– Извини. Я рассчитывала, что ответственность заставит тебя изменить отношение к жизни и к ближним. Видимо, зря рассчитывала. Придётся мне самой идти в Седое Взморье… и Эмо с собой взять для страховки. Нет, ну до чего не вовремя!
– Ты про Кару?
– Нет. Про следственный комитет.
– О!
– Вот тебе и о. Группу могут прижать в законодательном порядке, а я…
И тут плоть сна, зашелестев, свернулась, словно свиток.
Открыв глаза, Клаус обнаружил над собой женское лицо. Дряблое и бледное, всё в складках, обрамлённое засаленными серыми складками какого-то головного убора. Тупо глядящие с этого лица глаза неопределённого оттенка часто-часто моргали.
– Это… ты здоров ли? – полушёпотом спросила женщина. – Пить хочешь?
– Д… – выкашляв из горла тугой комок и сморщившись от гадкого вкуса во рту, Клаус хрипло закончил. – Да, хочу.
Женщина выпрямилась.
– Хозяин! – завопила она неожиданно громко и визгливо. – Парень очнулся, пить просит!
– Ну, так напои его, – глухо (из-за стены? а может, сверху или снизу?) прозвучал ответ. И вдогонку, чуть тише, но внятно:
– Дура.
Оскорблению женщина не придала значения, если вообще заметила его. И Клаусу ничуть не понравилось такое равнодушие. Или то была покорность?
– Хозяин, – прошептал он, – это Всадник? Да?
Вопрос женщина тоже пропустила мимо ушей. Тяжеловесно ступая, она приблизилась к кровати и поднесла Клаусу плошку с тёплой, чуть глинистой на вкус водой. Однако и от такой он не отказался – напротив, вмиг высосал всё до капли и сказал:
