Ведь подчас даже в одном стихотворении у поэта соседствуют и переливаются друг в друга удивительно чистоструйное лирическое чувство и вызывающая поза, а мрачный, отпетый цинизм вдруг сменяют по-детски горючие слезы… Лирический конфликт поэзии Есенина — в рвущем душу осознании всей бездны падения («Что случилось? Что со мною сталось?») и в страстном полете к чистоте и нравственности, к счастью, которое романтически ассоциируется у него чаще всего с далекой юностью, легкостью на душе и возвращением к милым брошенным полям, к березкам и черемухам, к «белым липам» в материнском саду…
Так кабацкий завсегдатай с пустым сердцем, молодой старик, который «душой стал, как желтый скелет», ничтожно гордящийся каким-то своим непропитым «цилиндром» и «парой модных штиблет», словом, опустившийся и фатоватый малый — лирический герой ряда стихотворений Есенина, — на глазах чудно меняется, и мы видим по-настоящему несчастного, одинокого и нравственно глубоко надорвавшегося человека, который страстно хочет все начать сначала, сбросить с себя пошлые обноски, «утонуть навсегда в неизвестность», и хотя чувства его уже перезрели («целуешь, а губы как жесть»), но «горевать еще рано…» и хочется вновь там, далеко, где «по курганам молодая шумит лебеда», начать жизнь иную, новую, мечтая о ней «по-мальчишески — в дым…».
И вот уже на фоне юности, отшумевшей, «как подгнивший под окнами клен», после «жуткого логова», пристанища воров и проституток, возникают совсем иные картины, иное, подлинно поэтическое увлечение: «Мелколесье. Степь и дали. Свет луны во все концы…» Какая радость после стольких измен родному краю, стольких ошибок вновь перед ликом полевой России молодецки выкрикнуть: «У меня отец — крестьянин, ну, а я — крестьянский сын». А вокруг поэта — не праздные горемыки, не наглые собутыльники и не «шум и гам» богемного стойла:
Ветерок веселый робок и застенчив,
По равнине голой катится бубенчик.
Мы к нему подъедем, спросим — что такое?
И станцуем вместе под тальянку трое.
В это время, наедине с врачующим простором родной стороны, есенинская поэзия знает такую тонкость и точность изображения и выражения, которую трудно преувеличить. Цвета осени и запустения «смываются» в ней всей радугой красок и оттенков, ласкающих глаз и светящих прямо в душу.
Когда Есенин пишет о родине, мы встречаем у него все степени восторга, любви «до горечи и боли», радость общения и какую-то боязнь быть отвергнутым. Возвышенное и интимное чувство, которое испытывает человек к родной земле, к родной старине, к сородичам, к самому пейзажу, звукам, запахам и краскам родных мест, — все это передано в его стихах пылко и неповторимо, от простого и преданного признания:
