Любите людей: Статьи. Дневники. Письма. - Марк Александрович Щеглов

МАРК ЩЕГЛОВ

Любите людей

СТАТЬИ

ДНЕВНИКИ

ПИСЬМА

Составитель В. Я. Лакшин

МОСКВА

СОВЕТСКИЙ ПИСАТЕЛЬ

1987

Любите людей: Статьи. Дневники. Письма. — М.: Советский писатель, 1987. — 512 с.

Литературное наследие Марка Александровича Щеглова (1925— 1956) невелико, но значительно. Он печатался лишь три года (1953—1956), но его работы о Л. Толстом, Ф. Достоевском, А. Блоке, статьи о С. Есенине, Вс. Иванове, А. Грине стали заметным фактом жизни советской послевоенной литературы. Особую известность приобрели изданные посмертно «Студенческие тетради».

В книгу вошли помимо неоднократно переиздававшихся малоизвестные статьи и рецензии талантливого критика.

СОДЕРЖАНИЕ

В. Лакшин. Три года — и вся жизнь. (Путь Марка Щеглова)

СТАТЬИ

I

Повесть Толстого «Смерть Ивана Ильича»

Особенности сатиры Льва Толстого

Гений Льва Толстого

Гений Достоевского

Спор об А. Блоке

II

Есенин в наши дни

Корабли Александра Грина

Всеволод Иванов

Очерк и его особенности

Реализм современной драмы

Верность деталей

Не радуясь, не скорбя. (Заметки о лирической поэзии)

«Русский лес» Леонида Леонова

РЕЦЕНЗИИ

Без музыкального сопровождения

Жизнь замечательного человека

Перо вальдшнепа

Море зовет

Страницы детства

В «зоне комфорта»

«Спускаясь с гор…»

Что случилось в Пенькове?

На полдороге. (О рассказах Ильи Лаврова)

СТУДЕНЧЕСКИЕ ТЕТРАДИ

ИЗ ДНЕВНИКОВ И ПИСЕМ 1947-1956 гг.

Тетрадь первая. 1947—1949 гг.

Тетрадь вторая. 1950—1952 гг.

Тетрадь третья. 1953 г .

Из литературных заметок 1954—1955 гг.

Примечания

ТРИ ГОДА — И ВСЯ ЖИЗНЬ

1

Время тянулось, потом шло, потом бежало, потом летело… В сентябре 1986 года исполнилось 30 лет со дня смерти Марка Щеглова, которого все, кто его знал, запомнили молодым, только начинавшим свой блистательный восход. За чертой его внезапной смерти в Новороссийске 2 сентября 1956 года — уже целая историческая полоса, время, по-своему распорядившееся многими репутациями, идеями и теориями, смывшее в реку небытия уйму звонких литературных имен, бурных дискуссий, читавшихся повсеместно книг. А имя Марка Щеглова уцелело и, похоже, осталось в летописях советской литературы надолго, быть может, навсегда.

В чем тут дело? Как это понять? Ведь и срок, в который он мог проявить себя, был дан ему кратчайший, в историческом смысле — минутный. И жанр, в котором он работал, никогда не находился в фаворе у широкой публики. Если воспользоваться сравнением литературы с оркестром (в память музыкальных интересов Щеглова) и, скажем, лирическую поэзию уподобить скрипке, то критика — это контрабас — большой, неуклюжий инструмент, никогда не выступающий соло, хоть и необходимый в оркестре. Что и говорить, невыигрышный жанр!