реальные события, факты и не иносказательные, а прямые мысли и чувства автора.
В связи со всем этим необходимо остановиться на проблеме авторского «домысла» в очерке — проблеме очень важной. Самый термин «вымысел», «домысел» очерковеды подчас понимают по-разному. Одни полагают, что вымысел, в буквальном смысле этого слова, невозможен и неестествен в очерке. Очерк основан на фактах, он имеет дело с живыми людьми; попробуй в таком случае написать, что у героини голубые глаза, как тебе этого хочется, если на самом деле глаза у нее черные и она этим гордится! Вымысел в таком определении — это любое отступление от строго фактической, документальной основы очерка в угоду художническому влечению. Иные очерковеды выводят проблему «авторского вымысла» в очерке из высказывания Горького, что «вымыслить» — значит «извлечь из суммы данного основной смысл его». Эта мысль Горького, по нашему мнению, относится, собственно, не к проблеме очерка, а к более широким вопросам типизации, художественного обобщения, творческого процесса и т. д.
Мы в своем понимании вымысла в очерке не считаем нужным рассуждать излишне глубокомысленно. Мы смотрим на «вымысел» в очерке как на необходимую работу воображения художника, с помощью которой он дополняет (с известным риском, разумеется) все «пустоты», не заполненные при непосредственном наблюдении «натуры». Автор, захваченный событием, характером, про которые он пишет, может представлять нам своего героя в обстоятельствах, в которых сам его не видел, художественно воссоздавать переживания, мысли, о которых тот ему сам не рассказывал или рассказывал слишком кратко, рисовать «предысторию» события, свидетелем которой автор не был, и т. д. Словом, автор-очеркист должен так сжиться с образом живого героя, как писатель вживается в образ, им самим вымышленный, жить сразу две-три жизни. Наконец, очеркист может и сдвигать, сочетать события, если это не приводит к разрыву с действительностью, чтобы усилить художественное впечатление, и даже вводить вымышленные эпизоды, сцены, разговоры или переносить в обстановку события свои размышления в момент написания очерка — словом, «компоновать» элементы действительности с тем, чтобы ярче, художественнее, убедительнее выявить главное, в чем он уже ни на йоту не должен отступать от действительности, — ее типическое содержание, смысл, правду. Что же касается конфликтов с прототипами, то, конечно, здесь должен быть какой-то такт. Но, вообще, может ли литература учитывать соображения вежливости, когда ее дело — правда во что бы то ни стало?
