– Андрей Викторович, этот больной... ну, который... без определенного места жительства... очень тяжелый, его нужно немедленно оперировать! Там вас уже целый консилиум дожидается. Начальство – Сергунов и Дмитрий Дмитриевич!
– А вы не могли бы застегнуть халат? – перешел на официальный тон Панкратов, зная болезненное отношение Сергунова к вопросам дисциплины и внешнего вида сотрудников. Да и главврач клиники Дмитрий Дмитриевич, в прошлом военврач в Афгане, разгильдяев не любил.
– Сейчас, сейчас, – засмущался Петр Петрович, жестом приглашая Панкратова присоединиться к коллегам, стоявшим у входа в палату.
– Однако и амбре у вас здесь... хоть стой, хоть падай. Прав был доктор Линьков, – приложив носовой платок к лицу, сказал главный врач Дмитрий Дмитриевич своему заместителю, когда к ним подошел Панкратов.
– Не фиалки, – так же тихо ответил главный врач Сергунов Владимир Никифорович, носивший легкомысленную кличку Кефирыч. – Показывайте больного, Петр Петрович.
Тот открыл дверь, приглашая их войти. В нос ударил резкий, неприятный запах. На койке лежал человек крайней степени запущенности. Не брит, не мыт давненько, да возраста неопределенного – опустившийся дедуля, какие стайками кочуют от помойки к помойке. Глаза его были приоткрыты, из груди вырывалось частое, хриплое дыхание.
– Здравствуйте, – обратился к нему Кефирыч, то есть доктор Сергунов. Больной абсолютно никак не отреагировал на его приветствие. – Очевидно, кома, – предположил Сергунов и стал проверять пульс на запястье.
Доктор Антошкин между тем докладывал состояние больного: пульс, давление, анализы, проведенную терапию.
– Обезвоживание, – нахмурился Панкратов. – Переливать ему жидкости как можно больше надо, не менее трех литров. Вот и весь фокус. Правильно сказал доктор Линьков, хоть к водопроводу подключай напрямую. Вот и вся терапия на первое время. – Отбросив простыню, покрывающую больного, Андрей увидел больную конечность и ахнул. – Ничего себе разнесло! Такой ножищи давно не видел. Ну-ка дай-ка мне перчатки, -повернулся он к сестре. И надев перчатки, стал ощупывать конечность, особенно тщательно в области паха. Затем повернул больного на бок, тот промычал что-то невнятное. – Чем недоволен, дружище? Раньше надо было приехать, и проблем бы было всем меньше, и прежде всего, для тебя. – В ответ раздалось лишь смутное бормотание. – Что? Что ты там говоришь? -нагнулся к нему Панкратов.
– Выпить дай, доктор, – с трудом выдавил из себя больной.
