Я только очнулся. Всё как в тумане. Я не понимаю ни где я, ни почему я здесь и даже кто я такой. В голове гул. Постепенно я начинаю приходить в себя. Я пытаюсь осмотреться, но вокруг сплошная темнота и мерцающие красные огоньки. Я пытаюсь двинуться с места, но понимаю, что не могу. Мои руки и ноги прикованы кожаными ремешками к стулу. Кто это сделал? Что от меня хотят? Нет времени на эти вопросы, нужно выбраться от сюда. Я дёргаю своими конечностями что есть силы, но без результата. Я намертво прикован к этому стулу. В попытках сделать хоть что-нибудь, я раскачиваю стул то в право, то влево и в итоге падаю на бок. Теперь я валяюсь на полу как брошенный кусок мяса. И что теперь? Что мне это дало? Не знаю.
Пока я размышлял, что делать дальше, мои глаза постепенно привыкали к темноте в комнате и я смог с трудом различить что за красные огоньки меня окружают. Это камеры! За мной следят… если они увидят, что я пытаюсь сбежать, что они тогда сделают? Мне страшно. В панике, я что есть силы дергаю своим телом и в конечном счёте я дергаю своими ногами настолько яростно, что отрываю ножки стула, к которым прикованы мои ноги. Так, хорошо. Теперь нужно освободить руки. С трудом мне удаётся встать на ноги. Я подхожу к стене и бьюсь спинкой стула в тоже время дёргая руками. Спустя несколько попыток у меня получается – подлокотники отрываются от стула давая подвижность моим рукам. Замечательно. Теперь я могу отстегнуть ремешки. Сначала я освобождаю от костылей свои руки, затем и ноги.
Избавившись от оков, что обездвиживали меня, я рванул к одной из камер наблюдения. Они всё видят? Они придут за мной? Что они сделают? Я ничего не знаю о происходящем и это меня пугает до дрожи. Мне так страшно, что я еле стою на своих ногах. Я вцепляюсь в камеру своими руками и пытаюсь оторвать её. Не получилось. Моё сердце бешено бьётся. Мне нужно успокоиться. Я с усилием делаю медленный вдох, а за ним и такой же выдох. Я вновь тяну камеру на себя и, приложив больше сил, отрываю её от стенки. Красная лампочка потухла. Я проделываю тоже самое и с остальными камерами. Понимание того, что меня не могут больше видеть, успокаивает меня. Я хотел присесть отдохнуть, но понял, что за мной могут прийти в любой момент и рванулся высматривать выход из этой комнаты. Я с трудом понимаю как, но во всём мраке, окутывающем комнату, я отчётливо видел точно чёрные стены, их поверхности и стыки. Точно, как маяк, я стоял посреди комнаты и осматривал её. Но дверей не было. Я посмотрел под ноги, но увидел только обломки стула, кожаные ремешки и оторванные мною камеры. На потолке так же ничего не видно.
