Мать рванула Еньку за руку.
— Когда Леник топился? Отвечай!
Енька, желая оттянуть время, обдуманно заревела.
— Да что же это... — беспомощно озиралась мать.
— Ма-а! — просился на руки подползший малыш.
— Детка моя, — схватила его мать. — Скажи мне, Леничка, ты в водичку бух? Когда бух?
Малыш восторженно замахал ручонками и, заливаясь смехом, повторял:
— Бук, бук...
— Мальчики, — спохватилась женщина, — скажите...
Мальчиков не было.
— Вот дура-то, — на бегу ругал Вася Клаву,
— А зачем ты убежал? — удивился Васята. — Ведь ты его вытащил. Она бы тебя не ругала.
— Конечно, не ругала бы, а плакать бы начала обязательно... Не люблю я, когда бабы плачут! — признался Вася.
Целую неделю приятели навещали Еньку, и Вася всегда успевал удрать, как только появлялась тетка Настя — мать девочек.
Однажды, подходя к бесприютной семье, мальчики увидели, что там происходит настоящее светопреставление. Орала и отчаянно ругалась Енька. Тоненько подвывала Клава. Мужицким голосом ревел Леник, а двое Растяп, как рыжие черти, скакали вокруг, бросаясь песком и поддавая ногами подушки. Енька бросалась из стороны в сторону, но одной ей было не под силу совладать с обидчиками.
— Побирушки подзаборные! Побирушки подзаборные! — дразнилась Тонька и топтала матрацы.
Коська хлестал Еньку по ногам длинным прутом:
— Голы ноги не казать! Голы ноги не казать!
— Забегай с той стороны, чтобы домой не удрали, — приказал Вася и, повалив Коську, отнял у него прут.
Не давая ему подняться, Вася стегал Коську прутом и приговаривал:
— Не форси, что в башмаках! Не форси! Не форси!
— Архи-и-п! — завизжала Тонька, бросаясь к дому. Но Васята крепко ухватил ее за косу.
— Енька! — звал он. — Иди скорей! Подоспевшая Енька с наслаждением принялась тузить кривляку.
— Вот тебе! Вот тебе! — Потом, набрав две горсти песку, она затолкала их Тоньке за шиворот.
Из ворот растяпинского дома выскочил дворник Архип.
— Ах вы, мазурики! — устрашающе заорал он, размахивая метлой и делая вид, что спешит на помощь своим молодым хозяевам, но на самом деле не трогался с места.
Окрик дворника подействовал. Ребята прекратили расправу, и Коська с Тонькой, жалобно стеная, направились к дому. Вот тогда Архип бегом пустился навстречу барчатам и увел их с собой, оглядываясь и грозясь:
— Ну погодите, шалаберники, я вам ухи поотрываю!
— Не поотрывает, — успокоил Вася. — Захотел бы, уже оторвал. А он только метлой махал. Видать, хороший мужик!
Не успели дети навести порядок, стряхнуть песок, как прибежала радостная мать.
