Суровы были лица моих товарищей. Смотрели с ужасом и болью на происходившее напротив и молчали, застыв как камни.
Подполковник Иванов, командир роты Михайловский и представители штаба бригады раньше всех позавтракали и убыли хлопотать о переправе с острова.
Вечером они вернулись. Ничего нового для нас не было. Очередь еще не подошла, хотя работала переправа круглые сутки.
Среда, 9 сентября 1942 г. Наконец, левый берег Волги!
Прошли еще одна ночь и день. Как-то сразу похолодало. Шинель не согревала. Мы зябли. Костры разжигать не решались — соблюдали светомаскировку. Даже кухню отогнали подальше от нашего расположения в овраг, чтобы не искрила и не дымила рядом. И в эту ночь мало кто спал. Остров бомбили, особенно переправы, западная и центральная части его обстреливались артиллерией. Все были напряжены до предела. Из пекла выбрались, но и здесь не были в безопасности. Смерть могла настигнуть случайно. Не хотелось, чтобы это произошло от бомбы или снаряда уже вдали от передовой, не хотелось, чтобы это произошло во сне. Ко мне подошел красноармеец Ожешко с надутой камерой от колеса машины.
— Возьми, доктор, пригодится. Слышал, плавать не умеешь. Будем переправляться — держи возле себя на всякий случай.
Тронул он меня этой заботой до слез. Поблагодарил его. Почему-то не догадался я раньше запастись камерой. Поможет ли она, когда будут вокруг осколки и пули, но была приятна его забота и товарищей.
Далеко за полдень прибыл представитель из штаба бригады и распорядился срочно вытягивать в походную колонну автомашины для следования к переправе. Приказал гасить огонь в топках и полностью выгрести уголь, иначе не пустят на переправу. Задерживаться нельзя, так как должен подойти паром и после его выгрузки сразу же загружаться будем мы.
Вражеская авиация бомбила остров. Наша группа была очень заметной мишенью для врага. Наконец под гул самолетов, взрывы бомб и матерщину Иванова двинулись вперед, двигались с частыми остановками среди других частей и машин с ранеными, которые также шли на одну из переправ. Прошли оцепление и вышли к рукаву Волги севернее переправы. Вдали уходил пароходик, на прицепе у которого была баржа с войсками и ранеными. Видны были и лошади, повозки. У причала швартовался подошедший паром, на который нам предстояло грузиться. Выгружались артиллерийские самоходные противотанковые установки с 76-мм пушками. На уходившей перед нами барже вдруг поднялся огромный столб воды, из которого взметнулся в небо черный силуэт «юнкерса». Затем дошел звук глухого взрыва и гул пролетевшего самолета. Все это так неожиданно случилось, что не успели сразу сообразить, что произошло. Баржа стала крениться набок, и машины, люди, повозки, лошади — все, что на ней находилось, посыпалось в воду. В сознании стал вырисовываться весь ужас происходившего.
