Послышались шаги, звякнул замок, дверь отворилась, и в комнату вошел молодой человек, очень коротко постриженный, с густой черной бородой, смуглый, с волосатой грудью, видневшейся в распахнутом вороте рубахи и волосатыми руками. Он повалился на топчан и застонал. Меня он, конечно же, не заметил. Я удивленно разглядывал его.
- Шайтан! - неожиданно сказал он и я вздрогнул. - Я давно уже готов к делу! Я хочу сделать дело, но мне не дают. Почему? - он судорожно схватил драную подушку и прижал ее к груди. В глазах его светились слезы. - Почему? Для чего меня берегут, как говорит Ахмет? Мои братья и сестры уже давно в раю, а я ... Я все еще здесь. Почему меня так наказали? Я тоже хочу в рай! Дайте мне взрывчатку, и я взорву сонмы неверных! Они все, все отправятся в ад! А я - в рай. Убивать неверных - благое дело, угодное аллаху. - Он закусил подушку, и одна из слезинок скатилась по щеке.
Я все понял. Это - террорист-смертник, готовый на террористический акт. Он плачет о том, что его время взорвать сотни ни в чем не повинных людей еще не пришло. Вот так так! Я ненавижу терроризм. Это для меня как Чубайс для коммунистов. И тут вдруг - вот один из них, передо мной! Несколько минут я собирался с мыслями, потом сурово сказал:
- Аслан! - и откуда у меня в голове взялось это имя?
Он вздрогнул, принялся озираться.
- Не смотри по сторонам. Ты не увидишь меня.
- Кто ты? - прохрипел он испуганно. - Шайтан?
- Нет.
- Аллах?! - ахнул он. - Пророк?
- Тебе не дано знать - кто я. Оставь попытки дознаться.
- Ты не аллах и не пророк. Почему я должен слушать тебя?
- Потому, что тебе придется слушать. Ты заткнешь уши, но все равно будешь слышать. Ты уйдешь - я пойду за тобой. Ты будешь петь, кричать, но все равно услышишь меня. Смирись с этим.
- Почему я должен смириться? Не хочу слушать тебя, ты шайтан!
- Шайтан не я, а ты.
- Что?! - он выпустил подушку и уставился в мою сторону черными глазами. - Как я могу быть шайтаном?
- Ты - злой.
- Я?! Да, я злой. Я злой к неверным. Я ненавижу их.
- За что?
- За все.
- Кто-то из неверных убил близкого тебе человека? Надругался над твоей сестрой? Бил тебя? Что такого сделали тебе неверные, что ты так ненавидишь их?
- Они убили моего дядю. И троюродного брата.
- Как убили? Взорвали? Казнили?
- На войне.
- На войне? Так почему же ты не берешь оружие и не идешь воевать? Почему ты хочешь убить тех людей, которые непричастны к смерти твоих близких? Женщин и детей?
- Пусть страдают их близкие, как страдаю я. - Он взглянул исподлобья.
