– Места нет. А кладбище то, что ближе к Кремлю, – от тоски глупо пошутил Паша.
– Ближе всего к Кремлю – Новодевичье. Но там Кремль решает, кого хоронить.
Паша очнулся от тоски. Гриша ответил шуткой на шутку и показал, что тонко чувствует юмор. Какой вопрос – такой ответ. Гриша тоже понял, что у клиента есть чувство юмора.
– А если серьезно, то какие варианты?
– О, варианты – любые. Сейчас в Москве семьдесят шесть действующих кладбищ.
– Семьдесят шесть?
– Да, представьте себе. Полтыщи покойников в обычный день.
– Так много?
– Это в среднем. А если серьезно о близости к центру, в Москве таких кладбищ около десяти. Еще при Екатерине во время чумы все кладбища вынесли за версту от Москвы. Вот они все и оказались на теперешнем третьем кольце. Некоторые знаменитые, как Новодевичье, а другие и коренные москвичи не знают, такие, как Пятницкое.
– А это где?
– Вот вы, вижу, москвич, а тоже не знаете. Это за Рижским вокзалом, за мостом. Как оно так получилось, что одни кладбища всемирно знаменитые, а других никто и не знает? – Гриша посмотрел вдаль и похлопал себя по коленкам.
Прервал его размышления Паша:
– А Спасо-Преганьковское можно?
– Ну конечно, можно. Хоть у могилы самого Сушкина.
– Нет, на это у меня денег не хватит. А можно поискать что-нибудь и не у дальнего забора, и не в самом центре?
– Да, вам повезло. У меня там хорошие приятели. Сейчас я им позвоню.
Гриша достал свой мобильник (в качестве звонка он играл траурный марш Шопена), сказал что-то по телефону (что именно, Паша не понял), и вернулся к прерванному разговору:
– Все устроим, вы не волнуйтесь. Давайте договоримся так: сейчас я иду в морг, делаю там все дела. Потом беру справку, еду в ЗАГС и получаю свидетельство о смерти.
– А мне надо присутствовать?
– Вовсе не обязательно. Я сам соберу все документы. Вы пока успокоитесь, выясните, каковы ваши финансовые возможности. Завтра на Спасо-Преганьковском встретимся и решим вопрос с местом. Потом заедем ко мне в контору, решим вопрос с гробом, венками и прочим необходимым. Договорились?
– Ну, а хотя бы порядок суммы?
– Несколько тысяч условных денег. Причем скорее не две-три, а пять и больше.
– Хорошо, – Паша вздохнул.
Паша не был жадным. Скорее сентиментальным. Он понимал, что квартира в центре Москвы – это такой подарок, что он ничего не пожалеет, чтобы теткина воля была выполнена. Хотя такой воли и не было. Но Паша для себя создал странную формулу: «Если бы тетя Зина была жива, ей бы понравилось». Столько наличных не было, и он пошел собирать деньги.
