— Если я правильно понимаю, — хмурился Беляков, — вы претендуете на авторство этой книжки? Что?
— Ну да, ну да, — закивал С., — вон же там так и стоит: Н. С-в, я то есть.
— Во дела! — Беляков повернулся обратно к столу и слегка развел в стороны толстыми руками. — Вот это дела так дела! К чужой славе примазаться захотелось, что? Поздно теперь, почтенный, поздно, свою надо было зарабатывать! Вон Беляковых-то Иванов тоже полно на свете. Этак любой Иван Беляков придет и скажет, что он мои книги написал! Матушка, — обратился он к жене, грузно отодвигаясь от стола вместе со стулом, — полно жевать-то! Или не накушаешься никак?
Старушка торопливо сглотнула и спросила:
— А чаю?
— Чаю дома напьемся.
Беляков с женой заворочались, выпрастываясь со своих сидений, и писателю пришлось отступить назад, освобождая им проход.
И снова что-то смутное стукнуло в мозгу при виде беляковского красного лица с нависшими бровями, но думать об этом писателю было некогда, слишком ошеломило его происходящее. Он стоял и ничего не мог понять. Беляков уходил из столовой, унося с собой его книжку, про которую сказал… что же он сказал? Будто бы он, С., хочет присоседиться к чужой славе… Что за нелепое, обидное недоразумение!
— Это какое-то недоразумение, — сказал он, заступая Беляковым дорогу.
— Извините, нам надо идти, — сказала старушка, легонько отстраняя писателя жирной ручкой, — муж после ужина должен прилечь.
— Товарищ Беляков, это недоразумение! — умоляюще повторил писатель. — Вы думаете, мне только сейчас это пришло в голову… Увидел, мол, любопытную старую книжку, автор тезка… Но я могу доказать, что это я…
— Что вы — что? — равнодушно спросил Беляков, обходя писателя.
— Что это я, что я — это…
— Что вы это вы это вы, — хмыкнул Беляков, направляясь к двери. — Вон я тоже я.
— Нет, я могу доказать… Я, еще когда не знал, что книжка здесь, говорил Мише…
— Ну, доказывайте.
— Я еще раньше сказал Мише, что написал такую книжку, вот он подтвердит, правда, Миша?
Беляков приостановился у двери и слегка поднял бровь в сторону Миши.
— Верно, он что-то рассказывал мне, — промямлил Миша, ковыряя картофельную котлету.
— Что именно?
— Что-то из времен революции… Из своей молодости…
— Из времен революции… Что же, он и тогда цветочки под пулями собирал, э? На обслуживающий персонал произвело впечатление. Он вообще, видно, любитель рассказы рассказывать. Писс…ссатель! Так пусть же он вам еще порасскажет, а вы послушайте.
И Беляков ушел со своей старушкой.
