— Я попробую. — Было у меня ощущение, что это не так просто, как уверяет Сережка. Закрыв глаза, я попытался вспомнить, что у меня валяется в одежном шкафу… Картинка сбилась, и когда я открыл глаза, то решил, что если бы была такая профессия — дизайнер огородных пугал, — то это в самый раз для меня.
— Ничего страшного, — успокоил Сережка. — У меня тоже не сразу получилось. Но это первое, чему учатся новички. Так что ты сумеешь.
Я попробовал еще раз мысленно сменить одежду, и еще… Но не удавалось даже вернуть в прежнем виде мои футболку и треники. Сжалившись надо мной, Лилия подошла и дала лист бумаги и карандаш:
— Юра, если не получается сосредоточиться мысленно, нарисуй то, что хочешь увидеть. Это поможет. — Она улыбнулась: — Я сама так делаю… иногда.
— Спасибо. — Я торопливо набросал на листе бумаги парнишку в белой куртке с "молниями" и джинсах — первое, что пришло в голову. Закрыл глаза и попробовал представить эту одежду на себе. Помогло.
— Уф, — выдохнул я. — Наконец-то! Нет, у нас проще: ничего представлять не надо, достал вещь из гардероба — и все.
— А у нас зато не нужно стирать одежду, — возразил Сережка. — Лиля, мы пошли!
— Хорошей прогулки! — пожелала Лилия и добавила: — Сережа, Юра, нас с Акселем до ночи не будет. Так что когда придете, командуйте здесь сами.
Мы поднимались вверх по склону, обходя только Сережке известными путями посадские дома. Тот, кто планировал эту часть посада, был искусным архитектором: здания образовывали единое целое с окружающим ландшафтом — деревьями, лужайками, цветочными горками… В доме возле небольшой рощи, на просторном балконе с оплетенными вьюнком перилами сидела девочка в ярком платье и читала книжку. Увидев нас, она помахала рукой. Сережка махнул ей в ответ:
— Алена, мы в Город! Хочешь с нами?
— Нет, мне надо заниматься! — ответила она. — Завтра экзамен!
— Аленка собирается стать врачом, — обьяснил Сережка. — А их готовят еще серьезнее, чем дружинников.
— А у вас разве болеют? — спросил я. В мире, где можно наесться одним яблоком и переодеться мысленным усилием, я и представить не мог болезнь. Сережка ответил:
— Случается… Дружинника, например, могут ранить. Некоторые раны, полученные в нижних мирах, заживают долго. А еще часто болеют спасатели, потому что им приходится бывать внизу даже больше, чем дружинникам.
Мы вступили под своды деревьев и словно нырнули в таинственный зеленый сумрак. Кругом могучими колоннами поднимались древесные стволы. Над нами раскинулся лиственный шатер. Чувствовалось, что этот кусочек леса очень древний.
