Хроники Земли Простой (специально обработанные для жителей Земли) - Цокто Жигмытов, Чингиз Цыбиков

Любая история начинается с обстоятельств, которые можно назвать яркими лишь с некоторой натяжкой. Один только Господь Бог может себе позволить начать историю с чего-нибудь по-настоящему эффектного. Взять хотя бы Большой взрыв. Мы же такими возможностями не располагаем, и хроники наши начинаются намного скромнее.

Впрочем, это мы лихо так заявили — начинаются; здесь, на самом деле, тоже не без сложностей. Что считать началом истории? Какое событие стало тем камешком, который вызвал лавину? Где раздался тот самый хлопок стартового пистолета, после которого все герои припустили по дистанции, кто рысью, кто трусцой, а кто так вообще — кряхтя и спотыкаясь на каждом шагу… Впрочем, законы истории таковы, что вполне дозволяют поспешать не спеша, ибо не каждому герою надо быть первым на финише. Многим из них вполне достаточно в нужный миг оказаться в нужном месте, а уж как они туда доберутся — на белом коне, бряцая доспехом, или же принесут его туда без сознания и с разбитым носом — это не важно.

Но всё-таки: с чего начать? Может быть, с юноши, тайком покидающего родительский дом и устремляющегося в большой мир? Или с описания гномьих владений, где в блистающих подземных чертогах принимаются решения, которым суждено изменить жизнь всего Возлеморья?

Или с пророчества?

Точнее — с Пророчества?

Например, такого.

«…в час, когда известные державы окажутся на краю безвестности, когда сила окажется бессильна перед силой, когда деяний героев будет мало; явится тот, кто заявит о праве своём. И тогда в пламени войны старое переплавится в новое, и истинный герой взойдёт на трон Короля Возлеморья.

Но лишь тот предъявит свои права на этот Трон, кто свершит четыре поступка, которые суть следующее:

Поступок Первый есть убийство твари, страшней которой нет в этих землях.

Поступок Второй есть взошествие на трон короля нелюди.

Поступок Третий есть добыча звезды Востока.

И наконец, Поступок Четвертый есть.…» — здесь человек, читавший свиток, печально вздохнул и чтение прекратил.

— Бред всё-таки все эти пророчества, — пробормотал он. Затем вынул кисет, машинально оторвал от свитка полоску, насыпал на неё табаку и свернул самокрутку. Прикурил от свечки, с наслаждением затянулся.

Прошло без малого сто лет, прежде чем последствия этого, в общем-то, неблаговидного поступка сказались на судьбах многих людей.

Примечательно, что ни человек, куривший самокрутку, ни люди, в чьи судьбы этот самый любитель самокруток вмешался, друг друга не знали и знать не могли…