Это был золотистый ретривер примерно десяти недель от роду, и, когда Бекки отстегнула поводок, он вырвался вперед и начал слизывать слезы со щек Мери, заполнив ее руки своим мягким телом. Гэс знал, что ей захочется держать в доме живое существо.
Все знали, что она одинока. Все спрашивали: «С тобой все будет хорошо?» Но только Гэс дал ей то, что заполнит ее пустоту.
Только Гэс.
Щенок извивался в ее объятиях. Наконец она отпустила его и позволила пробежаться по крыльцу. И еще раз бросила взгляд на конверт.
- Вам, может быть, следует прочитать, - предложила Бекки.
Дрожащими пальцами Мери открыла конверт.
Содержание было кратким. По существу. В стиле Гэса,
«Дорогая Мери, я подумал, что тебе необходим друг, чтобы составить тебе компанию. Я помню, как сильно ты любила Арло, когда я только познакомился с тобой. Замечательный был пес. Таким может стать и этот, если ты дашь ему шанс. Думаю, ты так и сделаешь.
Я не упрекаю тебя за то, что ты не доверяешь мне. У меня был шанс. Я упустил его много лет назад. Я сделал тебе больно, о чем сожалею. Я люблю тебя теперь сильнее, чем когда-либо.
Береги себя. Желаю тебе счастья. Ты этого заслуживаешь.
Дарлинг Август Холт».
Пальцы Мери дрожали. Она перечитала письмо и посмотрела на подпись. Провела по ней пальцем. Затем посмотрела на девочек.
- Где он?
- Он уехал, - сказала Сюзанна. - Сегодня днем.
- Он уехал в Луизиану, - сказала Бекки. - Преподавать у Джима Милбурна.
- Когда он вернется?
Бекки покачала головой.
- Он не вернется. Папа сказал, что он собирается преподавать там. Он сказал, что для Гэса это будет лучше.
- Нет, - сказала Мери и в глубине души знала, что это правда. - Это не так.
Гэс никогда не был в Луизиане зимой.
Город был намного красивее, чем летом. Холоднее. Суше. Хорошее место для приезжих.
По крайней мере так казалось.
Он приехал сюда, чтобы дать четыре семинара для наездников. Это было не сложно. Он делал это несколько раз с Ноем по нескольку месяцев подряд. Он может сделать это с завязанными глазами. Дать ребятам теорию, практику, ответы на вопросы. Но сейчас у него ничего не получалось.
Вопросы ставили его в тупик. Ученики задавали простые вопросы, но Гэс не слышал их.
Он думал о Мери, вспоминал Мери, грезил Мери.
Все ли у нее в порядке? Скучает ли по Джонатану? Понравилась ли ей собака? Что она делает?
- ...ты думаешь, Гэс?
- ...верно, Гэс?
- ...объяснишь это снова, Гэс?
И он отвечал.
