— В каком смысле нормальных? Пай-мальчиков, что ли, с примерным поведением?
— Ну, зачем пай-мальчиков! Нормальных, умных, серьезных ребят.
— Да-да-да, — иронично покачал головой мой спутник. — Тихих, которые ни во что не ввязываются. Даже если и убивать кого будут — они мимо пройдут. Мол, меня не трогают, и ладно. Которые всегда следуют за большинством. Если большинство "за", то и они "за". Если большинство "против", то и они "против". Дядь Жень, это не личности. Это пластилин.
— Мне кажется, ты чересчур категоричен, — покачал головой я. — По-твоему, уважения достоин лишь тот, кто соответствует твоим индивидуальным представлениям о личности, кто вписывается в выстроенную тобой схему. Если же человек под нее не подходит — для тебя он уже не личность. А с чего ты взял, что твоя схема — это эталон, которого все должны придерживаться?
— Дядь Жень, ты будешь дружить с людьми, которые тебе неприятны, неинтересны?
— Дружить не буду. Но ужиться с ними постараюсь.
— Это если ты каким-то образом от них зависишь, — заметил Радик. — А когда не зависишь?
— Кхе, — кашлянул я, не найдя, что ему возразить.
Вот он, яркий пример влияния психологии на мировоззрение. Лично я никогда не чувствовал себя абсолютно независимым. Мне всегда приходилось с кем-то уживаться. С начальством, с сослуживцами, с соседями. Радик же совсем другого склада. Он индивидуалист. Он не боится противопоставлять себя другим, и нисколько не страшится одиночества. Что это, уродливый эгоизм, или недюжинная сила духа?
— А учителя? — спросил я.
— А что учителя?
— Неужели они тебя никак не защищают?
— А им это нужно? Они и сами не прочь время от времени меня поддеть. Им кажется, что они так себе авторитет зарабатывают.
— А ты что?
— А я не молчу. На хамство нужно отвечать хамством.
Я тяжело вздохнул. Причина одиночества Радика стала мне предельно ясна. Он был слишком ярок. С одной стороны, быть ярким, конечно, счастье. Но с другой, это и трагедия. Ведь ужиться в серой среде можно только в том случае, если сам будешь серостью. Если в ней вдруг появляется какая-то яркая звездочка, ее всеми силами начинают тушить. Чтобы не выделялась на общем фоне.
— Да нет, дядь Жень, ты не думай, у меня есть с кем провести время, — заметил мой спутник. — Я как-то познакомился со студентами-африканцами, которые учатся в мединституте. К ним иногда и хожу. Мне с ними весело и интересно.
— Но они же гораздо старше тебя.
— Ну и что? Зато меня воспринимают там человеком, а не обезьяной, как в школе.
