— Ты, наверное, меня сейчас проклинаешь? — с волнением спросил он.
— За что я должен тебя проклинать?
— Ну, за то, что я втянул тебя в эту историю.
— Да разве здесь дело в тебе? — тяжело вздохнул я.
— Значит, ты на меня не сердишься?
— Не сержусь.
— И ты меня не бросишь?
— Не брошу.
— Честно?
— Честно.
— Ты действительно пойдешь со мной до конца?
Я посмотрел на мальчика. В его глазах играла тревога. Он явно боялся остаться один.
— Да что на тебя такое нашло? — постаравшись придать своему голосу ободряющие нотки, воскликнул я. — Почему ты вдруг решил, что я собираюсь тебя бросить?
Радик пожал плечами и с грустью посмотрел на меня.
— Я останусь с тобой до тех пор, пока ты будешь во мне нуждаться, — глядя ему в глаза, пообещал я.
Вдали показалась какая-то небольшая одинокая постройка. Сначала мы подумали, что это ремонтный гараж. Но затем наши ноздри уловили запах шашлыков.
— Похоже, харчевня, — предположил я.
Подойдя поближе, мы убедились, что это действительно было небольшое придорожное кафе.
— Может, зайдем? — жалобно предложил мой спутник. — Дядь Жень, я хочу есть.
— Зайдем, — согласно кивнул я, и запустил руку в карман брюк.
Меня словно обдало холодом. Карман был пуст. Я остановился и принялся судорожно ощупывать свою одежду. Радик испуганно наблюдал за мной.
— Я потерял деньги, — убито сообщил я. — Наверное, они выпали, когда мы выбирались из вагона.
Не в силах совладать с охватившей меня досадой, я в сердцах швырнул сумку о землю.
— Зря мы выбросили рясы, — вздохнул мой спутник. — Прикинулись бы опять странствующими монахами. Авось, чего-нибудь и подали.
— Теперь нам и в самом деле остается только просить милостыню, — буркнул я.
Вдруг Радик встрепенулся.
— У меня же есть десять рублей! — радостно воскликнул он. — Те самые, что мы нашли в моем рюкзаке. Помнишь?
Я горько улыбнулся.
— Чего на них купишь? Разве только какую-нибудь булочку.
— Хоть булочку, — мечтательно протянул мальчик.
Судя по отсутствию машин, посетителей в кафе не было. Но, несмотря на это, заходить в него я все равно не решился. Радик пошел один. Я же в некотором отдалении присел на траву и стал наблюдать.
Возле открытой двери сидел толстый, розовощекий увалень лет пятнадцати, и, уплетая конфеты, рассматривал какой-то яркий, разноцветный журнал.
Мой спутник подошел к нему и поздоровался.
— Чем у вас можно подкрепиться? — спросил он.
Увалень лениво поднял глаза, обернулся к завешенному антикомариной сеткой проему, и крикнул:
