– Работа в телефонной компании – это не работа! Это рабство, понял? Я хотел представить Навина Намдео Гирхе. Ну там… поговорить почтительно, попросить благословения – Навину ведь нужно продвигаться наверх.
– Зато уж как сам Намдео Гирхе наверх продвинулся! Выше некуда! Вот сейчас бы у него благословения и просить.
– То есть?
– У него теперь с Богом прямая линия.
– Смейся, смейся! Вот увидишь, Бомбей сгорит дотла.
– Ну хорошо, пусть храм взорвали мусульмане, но ведь не все же! Это сделали несколько человек, – говорит Дарзи. – За что же остальные должны страдать? Мы годами мирно жили рядом с ними. Они наши братья. Несколько мусульман подложили бомбу. Остальные ни в чем не виноваты.
– Невиноватых больше нет.
– Мы чуть сына сегодня не потеряли! Не забывай об этом. А ты почему в храм не пошел? Зачем ты послал младшего брата туда одного?
Ананд-бхаи молчит, будто не слышит вопроса. Оглядывается, прислоняется к дверному косяку, что-то бормочет себе под нос. Старуха отводит руку сына и входит в комнату.
– Давай-ка, объясни матери, почему ты не пошел сегодня в храм, – повторяет Дарзи.
Женщина ни на кого не смотрит. Чамди кажется, будто она гораздо старше Дарзи. Старуха глядит на мигающую лампу, словно та ее раздражает.
– Наш сын был занят, развлекался со своей шлюхой Рани, – не унимается Дарзи. – Поэтому он не смог пойти в храм. Но вместо себя послал туда младшего брата. Каков храбрец! Младшего брата, который зарабатывает на хлеб честным трудом.
– Навину лучше. Он у себя, заснул, – говорит старуха. – Как Гудди?
– Да, как Гудди? Она поправится? – повторяет Чамди, набравшись смелости.
– Поправится, – успокаивает его Дарзи. – Но пока она совсем слабенькая.
Чамди рад это слышать. Вот теперь можно подумать об угрозе, нависшей над ним самим. Надо решить, что сказать Ананду-бхаи насчет Даббы. И как быть с Аммой, как ей сказать, что она потеряла сына? Поймет ли она то, что скажет ей Чамди? Он вдруг замечает в углу деревянный резной ящичек. На крышке вырезаны большие буквы. «ОМ».
– Чего это ты так уставился? – спрашивает старуха.
– Ящичек… Это ведь ящичек Гудди, да?
– Да. Она его утром занесла.
Дарзи бросает на женщину быстрый взгляд.
Она садится перед ящичком лицом к стене и подзывает Чамди. Чамди опускается на пол рядом и оглядывается на Дарзи. Старик вдевает нитку в иглу, тянется за пузырьком с бесцветной жидкостью, смачивает тряпицу и подносит к носу Гудди. И начинает зашивать рану. Тут Чамди отворачивается.
