Шешель сам не успел рассмотреть этот журнал, потому и заглядывал через плечо Спасаломской.
Шешелю его всучили в руки в гримерной. Он его отложил в сторону, а потом и совсем о нем забыл. На такой случай и сделаны дополнительные экземпляры. Томчин предвидел ротозейство на съемочной площадке. Но хорошо, что гример заметил журнал у себя на столике, побежал за Шешелем, крича ему в спину, чтобы остановился и подождал, но пилот, увлеченный повторением слов своей роли, ничего не слышал. Нагнал его гример почти возле павильона, запыхавшись и почти на последнем дыхании.
— Вот, — сказал он. На лбу у него выступила испарина.
Шешель удивленно посмотрел на гримера, потом на журнал, стал рыться в карманах, похлопывая себя по бокам.
— Ручка есть? — спросил Шешель.
— Зачем? — удивился гример.
— Как же, разве вы не автограф просите?
— Нет, — еще больше удивился гример, руки у него опустились и уже не тянулись к Шешелю.
— Ладно, ладно, — сказал пилот, взял журнал, причем пришлось прямо-таки вырывать его из рук гримера, который, услышав первые фразы Шешеля, отчего-то сильно вцепился в журнал и отдавать его не хотел, — шучу я так. Спасибо.
— Да что уж там. Пожалуйста, — руки гримера наконец разжались.
Под фотографией шла надпись, набранная громадными буквами: «Мы первые на Луне».
— Не рано ли? — спросила Спасаломская, посмотрев на Шешеля. В глазах ее появился страх. — Я суеверная.
— Это сигнальный экземпляр. Тираж отпечатают к моему возвращению. В продаже он появится в тот же день. Иначе — не успеют.
Все диалоги Томчин задумал написать титрами внизу кадров. «Не будет ли это отвлекать от просмотра? — спрашивали его. — Зрители начнут читать диалоги и не уследят за действием». «Уследят, — уверял Томчин сомневающихся, — и потом — мои герои должны говорить».
Обложку журнала, которую Шешель показал Спасаломской, отпечатали накануне вечером. Сделали десять экземпляров на тот случай, если часть из этого тиража во время съемок испортится. Кроме обложек, все в журналах осталось точно таким же, что и в тех, которые через неделю окажутся на прилавках. Издатель расценил это как рекламу своего журнала и был крайне удивлен тем, что Томчин не попросил у него за это денег. Томчин тоже был удивлен тем, что не подумал заранее потребовать у издателя денег, но после эту тему поднимать не стал. Отпечатали нужную обложку — и на том спасибо.
— Хорошо, — прозвучал, усиленный мегафоном, голос Томчина, точно это был глас небесный. Все видящий и все знающий.
