Утром фашисты снова повели атаки на огневую третьей батареи. А в это время сюда пробилась группа бойцов, присланных командиром полка.
Сюда же, к западу от Спартановки, подходили наши танки, пехота, занимали рубеж обороны. Это радовало уставших, изнуренных непрерывными боями зенитчиков. Егупову передали приказ оставить огневую. У Егупова и его бойцов совесть была чиста. Они стояли до последней возможности. Вместе с другими зенитными батареями не пустили вражеские танки в Спартановку.
На протяжении всего воскресного дня 23 августа внимание командующего корпусным районом ПВО было приковано к правому флангу боевого порядка. Две фашистские дивизии — танковая и моторизованная — двести танков и до трехсот машин с мотопехотой прорвались к северо-западным подступам Сталинграда. Противник рассчитывал с ходу ворваться в город. Но на его пути непреодолимым огненным барьером встали артиллеристы-зенитчики.
К Сталинграду подходили маршевые части и соединения. Рабочие коллективы тракторного, «Красного Октября», «Баррикад» и других заводов спешно снаряжали отряды народного ополчения, которые выходили на боевые рубежи для защиты города. Но с середины дня и до позднего вечера основной удар танков и пехоты противника приняли на себя зенитные батареи. Зенитчики стояли насмерть.
В штаб противовоздушной обороны вечером поступали донесения об итогах дневного боя. Райнин взвешивал, оценивал обстановку, принимал новые решения. Из первого сектора подполковник Герман докладывал:
— В секторе зенитчиками уничтожено сорок пять танков, тридцать самолетов, две минометные батареи, несколько сот автоматчиков противника.
— Быть начеку! — требовал Райнин. Из своего резерва он выделил Герману несколько орудий для пополнения батарей. Дал указание перебросить в первый сектор три взвода истребителей танков и зенитно-пулеметный батальон.
О напряженных боях докладывал Райнину командир полка малокалиберных зенитных пушек подполковник Ершов. Фашистские самолеты, висевшие над городом, атаковали с пикирования. И по ним-то посылали смертоносные очереди малокалиберные орудия. Немало пикировщиков вогнали в землю расчеты орудий МЗА 23 августа.
Но Ершов сообщил и тяжелую весть: танки врага прорвались к Латошинской переправе, к Волге. Оборонявшая паромную переправу батарея малокалиберных зенитных орудий лейтенанта Баскакова, как видно, погибла.
Два донесения Михаила Баскакова лежали перед командиром полка. В первом комбат двенадцатой сообщал: «Заняли противотанковую оборону. Танки находятся пятьсот метров западнее, в лощине. Ваш приказ — не допустить немцев к Волге — выполню». Спустя два часа Баскаков передал: «Вражеские танки в трехстах метрах. Что бы ни случилось, батарея будет сражаться до последней капли крови… Больше донесений не поступало. Связь прервалась.
