– Хотите пить, донья Соледад? – спросил Шелтон.
– Нет, дон Педро.
– Вы устали?
– Устала, но, должно быть, не так, как ваши люди. Здешний климат мне привычен.
– Скоро мы будем на корабле, леди. Моя каюта – в вашем распоряжении.
– Благодарю, дон Педро.
Всадники обогнули несколько каменных плит, наклонно торчавших из почвы. Они походили на мотыги, которыми племя гигантов пыталось вскопать в этих гиблых местах поля и посеять что-нибудь пригодное для пропитания. Но ничего у них не вышло – мотыги сломались, из земли вылез колючий кустарник, и великаны умерли от голода. Возможно, думал Питер, если выкопать траншею, найдется где-то огромный скелет или хотя бы челюсть с зубами размером с палец… Но вероятнее, что здесь нет и не было жизни, так как Господь не предназначил эту землю для людей и зверей. Зачем Он вообще ее сотворил?.. Может быть, для того, чтобы люди, поглядев на эту пустыню и ужаснувшись, оценили Его щедрость в других местах, таких благословенных, как Ямайка, Барбадос или Виргиния.
Мартин Кинг повернулся к капитану.
– Помнишь тот вечер на Мохасе, когда Кромби затеял с тобой неприятные разговоры? Когда он притащил меня к тебе? Помнишь, Пит?
Шелтон молча кивнул.
– Я думаю, не так уж плохо обернулось дело. Конечно, Сармиенто обманул нас, но с нами старик. Он пришел на корабль без принуждения, пришел по своей воле, и твоя совесть чиста. Он питает к тебе дружеские чувства, и временами мне кажется, что ты ему дорог, как сын. Ты был прав, что не согласился с Кромби… то, что он предлагал, – мерзость!
– Ты к чему ведешь? – спросил капитан.
– Ну-у, разве непонятно? – смущенно пробормотал Мартин. – Проводник-негодяй мертв, так почему бы нам не найти другого, честного и достойного? Почему не спросить Уильяка Уму о нашем деле? Он здесь, рядом с тобой…
Соледад беспокойно зашевелилась. Она не знала английского и могла подумать, что речь идет о ней.
– У меня случился спор с кузеном, и Мартин напоминает о нем, – пояснил капитан на испанском. – С нами старый индеец, и кузен отнесся к нему без должного уважения.
Повернув темноволосую головку, Соледад взглянула на Питера.
– Кузен? Еще один брат? Но вы говорили только о сестре, дон Педро!
– С этим братцем вы скоро познакомитесь, – усмехаясь, сказал Шелтон. – Он прирожденный джентльмен, учился в Европе, бывал в Париже и Лондоне. Уверен, его гардероб и манеры приведут вас в восторг.
– Вы насмешничаете, дон Педро?
– Отнюдь, донья Соледад. Братец Руперт из тех людей, которые…
