Он зашептал, и его горячее дыхание обожгло мои губы.
— Просто позволь мне поцеловать тебя, Калла. Ты не представляешь, как долго я об этом мечтал. Никому такого не пожелаю.
Губы мои приоткрылись, и спустя мгновение Рен прижался к ним своими мягкими, как бархат, губами. Я закрыла глаза, ощущая в душе шелест тысячи крыльев, трепетание которых распространялось по всему телу. Его запах окутал меня. От него пахло кожей, сандалом и костром, горящим в осеннем лесу. Он отстранился, но лишь для того, чтобы провести губами по моей шее.
В крови горело пламя, я вся трепетала. Неужели все это происходит со мной? Я не могла прогнать воспоминания о том, как мы с Шеем целовались на поляне в школьном саду. Как я сама попросила его поцеловать меня. О том, как меня словно поразил электрический разряд, когда его губы коснулись моих. Но на самом деле мое место здесь. Я старалась прогнать воспоминания, а Рен сидел и гладил меня по колену. Его пальцы скользили все выше и выше по бедру, забираясь под подол платья. Я схватила его за запястье.
— Постой.
Он не сделал попытки освободить руку, но продолжал целовать меня во впадину между плечом и шеей.
— Давай пропустим это томительное ожидание, — сказал он тихо, не отрывая губ от моего плеча.
— Прошу тебя, Рен. — Сердце мое бешено стучало. — Ты слишком торопишь события. Нам нужно дождаться официального заключения союза.
Он тихо зарычал и перекатился на другой бок.
— Я думаю, скоро ты признаешь, что оттягивать удовольствие — это чересчур сурово по отношению к себе.
— Прости, — сказала я, сжимая его руку. — Не то чтобы я не хотела…
Я не знала, что сказать, так как внезапно осознала, что и сама не понимаю, чего хочу.
— Я могу помочь тебе.
Он вновь потянулся ко мне, и я спрыгнула с кровати.
— Я серьезно говорю, Рен.
— Хорошо, — сказал он, медленно поднимаясь на ноги. — Для тебя это новая территория. Хранители превратили тебя в какую-то монашку. Зря они это сделали.
Я схватила книгу, лежавшую на тумбочке возле кровати, и швырнула в него.
— Вон из моей спальни!
Он поймал книгу в воздухе и аккуратно положил на кровать.
— Полегче, Лилия. Это была не слишком удачная шутка. Я не хотел обидеть тебя.
Меня трясло от перенесенного унижения.
— Ты не знаешь, что это такое.
— Я знаю, прости меня, — сказал Рен.
Он подошел и взял меня руками за подбородок.
— Я знаю, тебе было нелегко. Ты заслуживаешь большего.
Я кивнула. Рен наклонил голову и легонько провел губами по моим губам.
