Повелитель тьмы - Доун Томпсон

Гидеон повелитель тьмы, один из четырех стражей Княжеств Аркуса, стоял в конце амфитеатра, возле самой высокой колоны. Какое-то время наблюдая за ритуалом друга и его пары, принца, почитавшегося как бог Аркан, Саймона повелителя моря и его смертной невесты Мегэлин. Он чувствовал одиночество с тех самых пор, как боги Аркуса изгнали его — самого уважаемого архангела из рая, без всякой надежды вернуться.

Малейшее прикосновение ветра к его серебристо-белым крыльям, возбудило его, жестокая уловка богов, которые сделали его крылья такими чувствительными. Но на этот раз ветер был не причем, ему тяжело было наблюдать за ритуалом. Ведь совсем недавно, он сам настаивал на его соблюдении.

Гидеон огляделся вокруг. В поле зрения никого не было. Даже сторожевых псов, с невероятными крыльями богов, которые следили за ним. Едва дыша, он расстегнул свои брюки, сшитые из кожи черных угрей, и достал свою возбужденную плоть, которая была в полной готовности, истекая влагой, на воздух, чтобы успокоится, а может… и нет. Затем отошел от колоны и в предрассветном солнце, воспарил над водной гладью. Восход солнца, вместо золотого, сиял ярко красным, а это верный признак надвигающегося вечернего шторма. Гидеон ощущал его в пропитанном солью воздухе. Вскоре спокойная рябь, окружающая скалы, перешла в высокие волны с белыми барашками выбрасывая пену на колоны, вздымаясь на фоне черного неба. Он к тому времени был в своей пещере на Темном острове, в дали от мучительного ветра. Сад был так обширен, что обхватывал подводный Павильон, как забор. А при солнечной погоде, сирены были на скалах и пели свои заманивающие песни. В центре был небольшой островок с крошечную сушу, слишком маленький для того чтобы укрыться, но подходящий для сирен, чтобы затеряться среди растительности: Остров Мюриэл. Да, она была там, Мюриэль, королева сирен, с наслаждением проснулась, обнаженной в постели.

Гидеон приземлился около нее, подбоченясь, его обнаженная, твердая и налитая плоть неуклонно росла. За время полета, ветер не охладил и не освободил его от желания. Его плоть пульсировала в ответ на ее ритмичные движения.

Она, прищурив глаза, смотрела на его член, а преломление лучей от восходящего солнца, создавали своеобразный ореол, вокруг него.

Мюриэль улыбалась, лаская одной рукой свои соски между большим и указательным пальцами, и выгибалась дугой, а другой между ног.

Размельчив дерн, острый лист на нее, и источая аромат лимонного масла. Она всегда пахла лимоном и амброй, приходя в себя. Гидеон часто удивлялся тому, как она сама себе доставляла удовольствие.