Иван полез в какой-то рундук, который я сразу не разглядел в полумраке, откуда вытащил и выдал мне свернутый гамак с одеялом и маленькой подушкой, набитой чем-то, напоминающим крошеную пробку, и моряцкий сундучок для вещей, больше похожий на старинный фибровый чемодан, с бронзовой табличкой, на которой было выбито название шхуны.
- Вот тут устраивайся, ближе к трапу. А дальше уже матросы живут.
Понятно, даже в трюме места по ранжиру поделены. К радости моей, морские узлы я вязать умел, занимался в детстве парусным спортом на маленьких швертботах, катаясь на них по реке Тверце, так что вполне сноровисто закрепил гамак шкотовыми узлами под одобрительным взглядом Ивана. Хорошо, что не опозорился.
Все, что в этот сундучок не влезало, вешалось на крючья хитрой формы, прикрученные к столбам, к которым как раз и крепился гамак. Туда я и повесил «винчестер» в чехле и рюкзак. На винтовку Иван глаза скосил, затем спросил, не удержался:
- Хозяйская?
- Была, - коротко ответил я. - Моя в драке пропала, Вера взамен отцовскую отдала.
Моторист лишь кивнул, никак не прокомментировав мое заявление. Зато сказал:
- Сейчас по трактирам пойдем, так ты ко всему готов будь. - он поскреб пятерней в затылке и добавил: - У Игнатия дар есть такой - плохие компании находить. Мало ли как дело повернется.
За разговором он переоделся в нормальные штаны с сапогами, натянул на себя рубаху, и в карман положил весьма добротный с виду бронзовый кастет, правда, без шипов.
- Понадобится, думаешь? - спросил я.
Иван пожал плечами, затем ответил:
- В кабаках, что у порта, всякое случается, и до смертоубийств доходит. А револьвер оставь, все равно на входе в кабак отберут, или не пустят с ним. Забыл правило?
- Я многое забыл. - неопределенно пожал я плечами.
- Это забывать нельзя. - наставительно ответил он. - Пьяный идет с оружием - двадцать рублей штраф. А в кабак оружным приперся - еще месяц аресту и пятьдесят штрафа. Помни. Даже за нож, если большой, можно в кутузку загреметь.
Понятно. Значит, несмотря на церковную власть, настоящей святости народ здесь так и не достиг, если и грабежи случаются, и поножовщины кабацкие, и сам свидетелем был «церковной казни» над скупщиками краденого. Интересно, интересно, а мне всегда почему-то казалось, что если где церковь власть возьмет, то там все по струнке. Ошибался, видать. А вот револьвер мы тогда брать не будем. И кастет нам без надобности, если до кулачков дойдет, то мне лучше без него.
