- Ну, пошли, что ли? - спросил Иван, одергивая рубаху и приглаживая выбившиеся из хвоста волосы.
- Пошли. - согласно кивнул я.
Вера сидела на палубе, задумчиво глядя на город и очищая мандарин, размерами больше смахивающий на апельсин.
- Пойдем мы, барышня, - доложился Иван. - Одна вы на борту остаетесь.
- Я на вахте побуду, ничего страшного. - ответила она. - Сами знаете, тут в порту пока ничего не случалось.
Иван лишь кивнул, и мы сошли на пирс по пружинящим под ногами сходням. Случалось, не случалось, но раз он девчонку малолетнюю спокойно за вахтенного оставляет, то значит - тому есть причина. И ему я верю, потому что за последние три дня сам ее хорошо узнал - с такой не шути.
Направились мы не в ту сторону, с которой пришли, а в противоположную, за дальний угол форта, куда вела сначала мощеная набережная, а потом просто натоптанная тропа. И в какие края она вела, стало ясно после того, как нам навстречу попалась пара пьяных матросов, идущих в порт и поддерживающих друг друга.
Действительно, сразу же за поворотом крепостной стены началась кривая и грязноватая улочка, зажатая между самой стеной с пристроенными к ней лавками, и двухэтажными домами из привычного уже красного кирпича, в которых первые этажи представляли собой идущие один за другим «трактиры», «рюмочные» и «кабаки», из открытых окон и дверей которых на улицу неслись звон посуды, звуки какой-то музычки, не слишком виртуозно исполняемой вживую, пьяный гомон, хохот. В общем, стандартный кабацкий набор звуков.
Прямо на улице, под стенами трактиров пристроились несколько пьяных, не способных к дальнейшему самостоятельному перемещению, и при виде их Иван-моторист покачал головой, пробормотав:
- Вот же балбесы… Загребут их объездчики, будут в холодной отсыпаться. И штрафа по пять рублей с каждого возьмут.
При этом он бросил взгляд куда-то вверх. Я тоже посмотрел туда и с удивлением увидел наверху крепостной стены стоящего под навесом крепкого бородатого мужика с револьвером и нагайкой на поясе. На шее у него висела на ремешке уже привычная бляха. Вот оно как… грех-то здесь под присмотром. Но все равно… для церкви не слишком назойливым, как я понимаю. Все остальное здесь нормально, и даже две вывески «Веселый дом «Под пальмами"» и «Веселый дом «Летучие рыбки"» тоже никого не удивляют. Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Что-то я пока во всем происходящем вокруг не понимаю. Здорово так не понимаю.
- Ну, откуда начнем? - спросил, адресуясь, скорее всего, к самому себе, мой спутник.
