– Отплываем! – крикнули из рубки, невидимой за цветастым тентом нижней палубы.
Под трубный рев тяглового кита паром начал потихоньку отодвигаться от берега. Мостки, помосты и переборки грохотали от деловитого бега матросов.
Водная стихия всегда действует на меня успокаивающе. Я опустился на широкую скамью, прикрепленную к переборке закопченного камбуза, и задремал.
Мне снились статуэтки, ярко сияющие вполне осязаемой Удачей – хоть ложкой кушай. Грезилась обнаженная Зарилия, почему-то до ужаса похожая на мою бывшую жену. И несколько призрачных личностей на фоне угольно-черной магической баллисты; от них несло опасностью и смертью.
Госпожа харр Зубарева держала в руках статуэтку Аркшона и прижимала ее к замечательной груди. Кремовые полушария колебались передо мной, завораживая и возбуждая одновременно.
«Иди ко мне, – вещала Зарилия. – Возьми меня, возьми свою Удачу».
Понятное дело, я двинулся вперед и приобнял девушку за талию. За покатым плечом прелестницы увидел пятерых демонов, плотоядно скалящихся и подмигивающих мне.
«Не возьмешь! – шептали очень тихие, но ощутимо злобные голоса. – Умрешь, а не возьмешь».
«Чихать на вас, дражайшие, – глухо рыкнул я, почему-то пуская пузыри изо рта. – Она моя!»
«Возьми меня!»
Зарилия схватила меня в объятия. Очень теплые груди прижались к моим щекам. Я задохнулся от восторга.
И тут мне на ногу упала забытая девушкой статуэтка.
Надо мной вдруг появилось оскаленное лицо бессмертного Дамнтудэса. Почерневшие от времени губы покойника раскрылись, обнажая темно-алую расщелину рта. Зубы шевелились, словно разрубленные пиявки.
«Она не твоя. Удачу подарили мне! – прогромыхала рожа Мэра, обдавая меня гнилым дыханием. – Не путайся у меня под ногами!»
«Нет!»
– Нет! – с диким воплем проснулся я.
И обнаружил, что во сне помаленьку сполз со скамьи и разлегся поперек узенького прохода между перилами.
– Не путайся под ногами! – повторил толстый обезьяноборотень в белом халате и поварском колпаке. – Хочешь дрыхнуть – вали в каюту!
Он еще раз пнул меня в ногу.
– Простите. – Я сконфуженно подобрался и заполз обратно на скамью. – Задремал…
– Пьяницы сухопутные…
Кок исчез за дверью камбуза. Оттуда вылетело облачко сизого дыма. Над паромом взвился малоприятный запах подгорелой гречневой каши.
Проспал я более часа. За это время судно успело отчалить и пересечь спокойную гладь Черного озера. Мы прошли проливом со скалистыми берегами и выплыли на просторы Ледяного моря. Ранее темная вода сменила цвет на серебристый. У бортов выпрыгивали фырчащие дельфины. Однажды показался блестящий хвостик молодой русалки.
