Встают, зловещие, в угрюмой тишине,
Смущая краткий сон тоской немых желаний,
Отравлен мой покой — и яд былых страданий,
Отчаяньем грозя, терзает душу мне.
И за тебя, дитя, молюся я невольно.
Быть может, жизни гнет минует грудь твою
И сердцу юному так тягостно и больно
Не будет… Но зачем звать прошлое? Довольно!
Без жалоб я один снесу тоску мою.
Дай Бог, чтоб пред судьбой, надменной и лукавой,
Ты гордое чело поднять спокойно мог,
Чтоб не был осквернен твой ум людской отравой
И чтоб твой бодрый дух от горечи кровавой
И низкой клеветы навеки ты сберег.
