Конфуций шлепал и шлепал вперед, притягиваемый Колыбелью, как огромным магнитом, пока вдруг не остановился как вкопанный. Шумно потянув ноздрями воздух, птенец оставил дорогу и полез через кусты малины вверх по склону. Только тут всадницы заметили, что с учеником Нестора происходит что-то неладное.
— Эй, козлоногий! — крикнул хронист. — Уж не сделал ли ты из ребенка ищейку? Грифон не соба… — Нестор осекся. Теперь золото было так близко, что даже он его почувствовал.
Движимый внезапно пробудившимся инстинктом, хронист распушил хвост, поднял крылья и вслед за Конфуцием полез через малинник, прокладывая широкую борозду. По этой дороге «амазонки» без труда двинулись вверх по склону. Женщины спешились, не желая перетруждать лошадей на подъеме.
Вскоре глазам меотянок предстала высокая отвесная скала, квадратным порталом уходившая в небо. Усевшись под ней, Конфуций застрекотал и, чрезвычайно довольный собой, стал разгребать лапами прошлогоднюю хвою на земле.
— Вероятно, Колыбель там, — сказал Элак.
Бреселида пожала плечами:
— Нам нужен вход. Не будем же мы рыть яму к центру земли…
Ее слова прервал громоподобный рев, долетевший из густых кустов щебляка. Лошади заржали в испуге. Всадницы побросали поводья и вместо того, чтоб схватиться за оружие, кинулись на землю, закрывая головы руками.
— Циклоп! Циклоп! — кричали они.
Только альбинос как сидел, так и остался на месте. Он не понимал, почему спутниц встревожило черное пятно, наползавшее из кустов. Грифоны могли не мигая смотреть на солнце и различать все его оттенки, но в пришельцах из другого мира им мерещились только скользящие по земле тени. Люди же отчетливо видели кудлатого великана в очелье из черепов. В руках он сжимал палку, а когтям на ногах позавидовал бы и пещерный медведь. Судя по трем глазам, злобно посверкивающим на физиономии чудовища, оно было связано с пещерой, куда направлялись меотянки.
«Не бойся, это страж, — услышала Бреселида у себя в голове голос солнечного лучника. — Стреляй ему в третий глаз. Тот, что над бровями».
«Амазонка» вскинула лук. Ей казалось, что она выхватила из горита за спиной самую простую стрелу. Но когда спущенная тетива пропела, женщина с удивлением заметила, что от нее отделяется желтая спица, сверкающая на лету, как обломившийся солнечный луч. Чудовище заревело, схватившись за голову когтистыми лапами. Золотая стрела не давала промаха. Она иглой вонзилась в лобный глаз циклопа и прожгла его насквозь, пройдя до мозга. Страж навзничь грянулся о скалу, сокрушая спиной камень. Там, где он упал, в серой тверди горы образовался проход.
