К Корректорам | страница 13



…Не было ничего, кроме…

Наконец, стало ясно, что она выживет. Оба одинаково замерли перед невыспанным и злым хирургом: «Лицо вернем. Калекой не останется. Выйдет как новенькая. Правда, говорить уже не будет».

Облегчение — в первые две секунды. А потом одновременное понимание:

Юэ — без — слов.

И тоскливая мысль: как дальше?

* * *

Бинтов становилось все меньше, шрамы ожогов рассасывались, пересаженные куски приживались, выравнивался цвет кожи — (темнее, чуть темнее, чем раньше) — в глазах начинало появляться осмысленное выражение. Юэр сутками молча просиживал возле кровати, Вэйр пытался разговаривать, вести «непринужденную беседу», не задыхаясь при этом (получалось плохо) — но слишком много тем приходилось обходить (страшно, слишком страшно) — и он бессильно затихал на полуфразе. Когда Юэр мертвым голосом объяснил ей — глаза напарницы даже не изменили выражения: к этому моменту она уже поняла. В милосердных словах-костылях Корректор — (бывший Корректор) — не нуждалась.

Через неделю ее увезли домой.

* * *

…Жить не хотелось, дышать — и то не хотелось, и напрасно Юэр сплетал из безупречно профессиональных фраз плотную сеть — столь же неизбежную, сколь бесполезную, напрасно Вэйр, как заклинание, твердил, что «все будет хорошо». Удар, смявший машину, как консервную банку, небрежно смял в неаккуратный ком и всю прежнюю жизнь. Их мир тонул в сером мареве безжалостного приговора: «…нарушение функций речевого аппарата…» Все трое знали — одно слово милосердно упущено из виду.

«Необратимо».

К Юэ честно приходили друзья, отрабатывая повинность «общения» — но никто не выдерживал более получаса. Тело сохраняло полную неподвижность, лицо навсегда избрало из сотен возможных масок одну посмертную… Юэ не хотелось жить.

Иногда появлялись «новички». Но и тут не было результатов — Юэ придвигала к себе блокнот, каллиграфическим почерком выводила: «Корректор», и ниже — название фирмы, любезно предоставившей свои услуги, иногда — даже приблизительную сумму гонорара. Бывший сотрудник «Спайдера» не ошиблась ни разу.

Через месяц прошел шок и стало легче. Или сложнее? Но страшнее точно. Юэ встала, добралась до клавиатуры компьютера — стихи, сказки, зарисовки сходили, как с конвейера… В неподвижных зрачках отражались бегущие строки.

Все было великолепно — но что мог сказать Вейр, когда вместе с кипой распечаток Юэр положил перед ним лист из «разговорного блокнота»: «Надо же хоть как-то ваши затраты компенсировать, а, напарник?..»