Он кинулся к калитке, нажал на кнопку звонка: раз, второй, третий.
Радио перешло с бодрого тона на сдержанно-озабоченный – это пошли международные новости:
– На греческом фронте английские имперские войска продолжают отступать, неся тяжелые потери… Ряд членов английского парламента требует в ближайшее время открытия дебатов по вопросу о военном положении. По сообщениям корреспондента Юнайтед-пресс, в Лондоне циркулируют слухи о предстоящих изменениях в составе кабинета министров…
Наконец, открыли.
В проеме стоял Викентий Кириллович.
– Зря стараетесь, молодой человек. Надежда к вам не выйдет.
Ни враждебности, ни настороженности в лице доктора не было – лишь печаль и, пожалуй, сочувствие. От этого Егор сразу как-то сник, и возмущение поувяло.
– Плачет? – тихо спросил он.
– Хуже. Молчит.
– Викентий Кириллыч, ну объясните хоть вы ей. Я же не гестаповец какой, я Родину защищаю! Чего она? Будто я из чумного барака!
– Если б вы болели чумой, она бы вас лечила… – Доктор снял очки, помял переносицу. – Послушайте, молодой человек, в вас есть что-то симпатичное… Во всяком случае, вы не похожи на других. Может быть, пока не похожи. Послушайте моего совета: идите, живите своей жизнью, а Надежду забудьте. Она в покойницу-мать, для нее есть только белое и черное, оттенков серого она не различает. Право, уходите. Целее будете.
С этими словами, смысла которых Егор не очень-то понял, Викентий Кириллович захлопнул калитку.
После международной обстановки голос в репродукторе должен был снова повеселеть – в конце выпуска обычно шли новости культуры. Но диктор вдруг выдержал паузу и заговорил строго и скорбно, как если бы умер кто-нибудь из членов правительства или разбился самолет.
– Сегодня в четырнадцать часов пятьдесят минут на Крымском мосту произошло трагическое происшествие. Трехтонный грузовик «Мособлстройтреста», не справившись с управлением, врезался в двухэтажный троллейбус маршрута «Б», который упал в воду. Из Москвы-реки водолазами извлечено 83 мертвых тела, которые доставлены в Первую Градскую больницу. Для родственников запросы по телефону В1-96-54.
Вот уж беда так беда, подумал Егор. Что его любовные терзания по сравнению с такой ужасной катастрофой? 83 человека! Битком набитый троллейбус, все едут по своим делам, умирать никто не собирается. А тут удар, треск, крики. Всплеск, жадное бульканье речной воды… Бр-р-р.
Первым делом Егору, конечно, вспомнился рассказ таксиста – насчет двухэтажных троллейбусов. Вождь глядел как в воду, причем в самом буквальном смысле.
