Дугал сказал Хамфри:
— Нынче я ездил по делам на тот берег реки, а оказавшись в тех местах, зашел повидаться с моей девушкой.
— Там живет ваша девушка?
— Живет, но уже не моя. Теперь она помолвлена с другим.
— Женщины вообще аморальны, — сказал Хамфри. — Взять хоть те же профсоюзы. Они сначала голосуют так, а потом идут и поступают эдак.
— Она мне подходила, моя Джинни, — сказал Дугал, — но у нее чересчур хрупкое здоровье. Вы верите в дьявола?
— Нет.
— А хоть кто-нибудь, по-вашему, верит в дьявола?
— Ну, наверно, какие-нибудь там ирландцы.
— Пощупайте мою голову, — сказал Дугал.
— Что?
— Пощупайте вот здесь, эти шишечки. — Дугал помог Хамфри найти их среди завитков волос над лбом. — Это у меня после пластической операции, — сказал Дугал.
— Что?
— Мне удалили оба рога путем пластической операции. Перед операцией мне в больнице выбрили голову. Волосы потом долго не отрастали.
Хамфри улыбнулся и снова пощупал шишечки в курчавых волосах Дугала.
— Пара наростов, — сказал он. — У меня у самого есть бугор на затылке. Пощупайте.
Дугал пощупал бугор с миной знатока.
— Значит, считать вас за дьявола? — спросил Хамфри.
— Нет, что вы, я всего-навсего злой дух, шляюсь по свету и ловлю человеков. А вы починили эти кровельные балки, которые издавали такой ужасный скрип-пип?
— Починил, — сказал Хамфри. — Дикси больше не придет.
— Совершенно поразительно, — сказал Дугал, — как это он ухитряется всюду поспеть, даром что в школе учится.
Нелли Маэни кивнула, расплющила окурок и посмотрела на пачку сигарет на столе возле Дугала.
— Одолжайтесь, — сказал Дугал и прикурил для нее сигарету.
— Ага, — сказала Нелли. Она оглядела свою комнату. — Это все чистая грязь, — сказала она.
— Поневоле подумаешь, — сказал Дугал, — что не худо бы его родителям слегка присматривать за ним.
Нелли благодарственно затянулась.
— Не иначе как торчит в «Слоне», где и остальные. Как зовут-то?
— Лесли Кру. Тринадцати лет от роду. Отец — мастер на фабрике готового платья «Беверли-Хиллз» в Брикстоне.
— А живут где?
— Дом двенадцать по Главной Парковой.
Нелли кивнула.
— И много вы ему платите?
— Первый раз дал фунт, второй — тридцать шиллингов. А теперь он просит пять фунтов в неделю, хоть ты тресни.
Нелли зашептала:
— Ясное дело, это его шайка подначивает. А вы не можете бросить какую-нибудь работу на месяц-другой?
— Чего ради? — сказал Дугал. — Разве чтоб доставить удовольствие тринадцатилетнему вымогателю?
Нелли замахала на него и яростно зашлепала губами. Она быстро показала глазами на стену соседней комнаты, напоминая, что у стен есть уши.
