Сержант Крапивин шел замыкающим. Его группа выполнила поставленную перед ней на сегодня задачу по очистке от мусора ста метров железнодорожного полотна и цепочкой направлялась к выходу из биозаповедника. Как и все контрактники, Крапивин прошел достаточно жесткий отбор в военную элиту - армейский спецназ... Тело ныло от усталости. Пот заливал глаза, вытереть его не было никакой возможности - создатели костюма химзащиты почему-то не учли этой особенности человеческого организма...
Веревочная петля беззвучно рассекла воздух и обхватила голову сержанта. В следующий миг она с невиданной силой затянулась на его шее. Переговорное устройство хрустнуло под петлей. Крапивин упал в траву и ударился головой о неприметный замшелый пень. В голове зашумело. Еще спустя мгновение его тело вытянулось и обмякло...
Великий Ратоборец погладил животное по загривку, соскользнул с древесного крупа и подковылял к поверженному чудовищу. Три остальных твари скрылись в лесной чаще, не оглядываясь. Афанасий пойдет по их следу позже, а пока...
Копыта бездвижно замершего чудовища поражали своими размерами. Великий Ратоборец ошеломленно склонился над ними, вглядываясь в лабиринты полых переплетений. Тварь шевельнулась. Афанасий, не мешкая, надежно спеленал ее туловище крепкой веревкой, развернулся и потянул по земле за собой. Великий Ратоборец был необычайно силен, но даже он временами чувствовал, насколько тяжело пойманное им чудовище...
Интуиция не подвела Афанасия. Обратная дорога была найдена. Кусты раздались в стороны, его поляна предстала перед ним, символизируя конец одного пути и начало другого...
Очистительный костер жаждал грубой пищи... Он был нетерпелив. Он не мог до бесконечности ждать, пока его создатель сначала будет жадно втягивать в себя мохнатыми седыми ноздрями спекшийся воздух открытого пространства, затем выберет подходящий по размерам валун и, тужась, передвинет тот поближе к чудовищу, затем подойдет к открытому проему и глянет вниз, любуясь совершенством объемной пустоты, и только потом приблизится к нему, вопиюще-безучастно сжимая в руке священный предмет, неисчислимое множество раз способный сотворить чудо рождения огненного импульса...
Пламя с жадностью охватило сухие ветки валежника, нерациональной грудой сваленного у могилы, прожорливо расправилось с ними, салютуя после каждой уничтоженной ветки коротким верноподданническим выстрелом, и, наконец, неспешно принялось пережевывать толстые древесные нарезы, довольно урча и время от времени отрыгивая сырые неудобоваримые куски...
