– Ты объясни мне ещё раз, куда теперь-то собрался? – спросил Виктор. – Какой такой Петрозаводск?
Боря вскинул на Виктора быстрый внимательный взгляд, будто сверяя – можно ли ему об этом… Плечами повёл, будто разминаясь.
– Выбирал. Чтобы город более-менее крупный… Всё же я парень городской. Чтоб к Северному морю поближе. Но не слишком холодный.
– Ты сейчас о чём, а? Северное море… Тоже мне, Тур Хейердал…
Не реагируя на насмешку, Борис оживился, заговорил бойчее:
– Буду на Северное море ездить, сёмгу ловить. Вот так. Вить, ты сёмгу видел когда-нибудь?
– Чего?
– Сёмгу, говорю, видел? В супермаркете видел, наверное. Правда, она там мелкая.
– Да что ж это…
– Погоди! Ты в морду ей заглядывал?
Виктор нетерпеливо поморщился:
– Шутишь или…
– Я серьёзно. Ты как-нибудь загляни. Сёмге. В морду. Это…
Виктор не выдержал, вспылил:
– Ты о чём, Борь?! Ты о чём мне…
– Да выслушай хоть ты меня! – Борис крепко, по-бычьи, мотнул головой. – Диана всё – хи-хи, у виска пальцем крутила… и ты туда же…
Убедившись, что Виктор готов дослушать, Борис отхлебнул кофе, поморщился слегка: у, кислятина, – продолжил:
– Так вот, Витюш, красивая рыба – сёмга. Нет, не так сказал. Это очень, очень серьёзная рыба. Смотришь на неё – и внутри ёкает: “А слаббо тебе? С таким-то зверем потягаться?” Хочу ездить на рыбалку за сёмгой, Вить. Из моря её добывать. Своими руками. Понимаешь?
– А то! – с издёвкой поддакнул Виктор.
– Ну перестань. – Борис сел ровнее. – Хочу, одним словом, проверить, не весь ли из меня кремний высыпался – а ведь был, был! – пока я тут гражданам бесценные их органы врачевал. Нужно проверить, Витька… нужно… Выяснить нужно, есть ли во мне – настоящее… Нужно. Пора. Понимаешь – настоящее? Стихиям предстоящее: вот я – вот море. А в море прекрасная сёмга.
Виктор вдруг заметил, что слушает брата, переминая в пальцах незажжённую сигарету. И сердце колотится. Вернул сигарету обратно в пачку, пробубнил:
– М-дааа… Как на тебя неожиданно чужие органы-то подействовали… Может, тебе просто работу нужно было сменить?
– Эх, Витька… Сейчас ведь разбежимся, каждый в свою сторону, и…
Я понимаю, мой отъезд выглядит странно. Но это ж только со стороны так, поверь. Я давно уже места себе не нахожу. Вяну.
Замолчал. Смотрит настежь распахнутым взглядом. Длит в молчании свою пылкую откровенность, не спешит гасить. И, принимая в себя этот взгляд, Виктор впускает вместе с ним в усталое, изжёванное своё нутро ослепительный опасный мир, завладевший братом: гулкие каменистые берега, и хищные мускулистые волны, и ветра, с мясом рвущие всё, что держится слабо… мир, не виданный им ни разу – разве что в кино…
