Наталья Суханова. Зеленое яблоко - Денис Николаевич Гуцко

Наталья Суханова. Зеленое яблоко: Повести и рассказы. – Ростов-на-Дону: Старые русские, 2006.

Вначале была настороженность: читать немолодого уже автора, произведения которого тебе рекомендуют как “очень и очень хорошую прозу, автор живет в Ростове”… Думается в таких случаях, что проза эта окажется “на любителя” – или талант окажется добротного провинциального покроя. Потому что – не может же человек писать “очень и очень”, и чтобы имя его не попадалось ни в толстых журналах, ни в беседах людей читающих.

С первых же страниц пришло радостное удивление: не придется соскальзывать раздраженным взглядом с абзацев, пытаясь зацепиться за что-нибудь живое, что удержало бы твое читательское внимание. Стало понятно: книга – настоящая, слово в ней сочится смыслом, воздух в ней пахнет, люди волнуют. И автор намерен трогать меня именно за те струны, которые всегда – с первых книг, с первых чувств – были самыми главными, но к которым сегодня не каждый-то и автор тянется.

Непонятным стало другое: почему писатель такого уровня остается неизвестным широкому читателю? Опрос знакомых, окончивших факультеты филологии и журналистики, показал: если имя Сухановой и слышали, то читали ее немногие.

Но удалось выяснить и следующее: Наталью Суханову в свое время публиковали “Новый мир” и “Октябрь”, ее проза переведена более чем на десяток языков, по ее повести “Кадриль” в 1981 году снят кинофильм, рассказ “Делос” вошел в какую-то западную хрестоматию для колледжей. (Если все вышеперечисленное – не повод для интереса, если не читательского, то хотя бы издательского, недоумению нет предела: а чем тогда его брать, издателя?).

Название “Зеленое яблоко” книга получила по одноименной повести. Повесть эта – традиционный для русской литературы опыт запечатления жизни от рождения сознания до созревания личности. Все традиционно тонко, безоглядно искренне, кажется, ни один уголок детской и юношеской души не ушел от дотошного писательского интереса: “а как вот это устроено?”. Но, как случается у талантливого автора, пока разбирались с этим, успели сказать о многом: “…одной рукой мать втаскивает меня на тротуар, другой пришлепывает. Не для экзекуции, разумеется. Для расстановки акцентов. Детские попки для этого и служат – для расстановки акцентов социума”.

Под произведениями, вошедшими в сборник, вполне правдоподобно смотрелись бы разные фамилии – настолько они отличны друг от друга. Сказалось, конечно, то, что принадлежат они к разным творческим периодам (Наталье Сухановой сейчас семьдесят пять); но несомненно и сознательное освоение разных стилей, разных манер письма. Есть тексты, сотворенные сочной образной речью (рассказы “Синяя тень”, “Острый серп луны”, “От всякого дерева”). В них луна восходит одуванчиком, дети, как и положено, видят глубже взрослых, и повествование о девочке, упрямо не желающей становиться хорошей и выбросить подобранную на улице растерзанную куклу, вдруг превращается в историю окружающих ее взрослых, выписанных двумя-тремя мазками. “Заходили соседи – и тогда мать оживлялась и ласковее смотрела на папу.