Но передняя, куда выходили и двери библиотеки, и двери пустого подвала, была заполнена народом. Посетители библиотеки во главе с самим Алфеевым теснились к выходу. У лестницы образовалась пробка. Старик Алфеев взбежал по ступенькам, высунул седую кудлатую голову на улицу и сейчас же подался назад.
Гимназисты шмыгнули в читальню и прильнули к стеклам вросших в землю окон. Мимо проносились чьи-то стоптанные ботинки, металась бахрома штанов, мелькали женские туфли, дальше на улице, сгибаясь и выпрямляясь, мчались ноги лошадей. Пыль крутилась перед ними и хлестала на ветру в стекла, и стебельки травы кланялись, кивали и льнули к окнам.
— Ни черта отсюда не увидишь, — капризно протянул Андрей. — Пошли на улицу.
— Ну, куда, ну, куда! Куда вас несет? — заорал на гимназистов старик Алфеев.
Лицо его, и без того длинное, худое, еще больше вытянулось, и пергаментная шишка у носа проступила с необыкновенной четкостью.
— А что там? Скажите, Иннокентий Порфирьевич.
— На улице такое творится, что носа не показать, а ваше дело маленькое. Как-нибудь и без вас обойдется…
— А в чем дело? Почему же нельзя сказать? — обиделся Ливанов.
«Дз-з-зинь…» — раздался новый удар в окно. Пущенная крепкой и меткой рукой бутылка влетела теперь уже в библиотеку и веером швырнула по столу с книгами звонкую россыпь разбитого стекла.
«Пах, пах, пах…» — раздались сейчас же четкие звуки выстрелов.
Алфеев, ни на кого не глядя, прошептал:
— Ну вот, так и есть. До стрельбы дошло дело. — Глаза и голос его были беспомощны, как и вялые руки-плети.
— Иннокентий Порфирьевич! Это что же такое? — вбежал в комнату уже немолодой судейский чиновник. — Господи, боже мой! Да что же это будет? Неужели стреляют?!
Пенсне Иннокентия Порфирьевича медленно, словно на минуту оно осталось без хозяина, съезжало с переносицы. Но Алфеев поправил пенсне, провел прямыми пальцами по длинному шнурку и неожиданно резко ответил:
— Не видите, что ли? В бабки играют!
Еще одна бутылка угодила в оконную раму и сама разлетелась на куски.
«Пах, пах, пах…» — рвалось, трещало на улице.
— Мальчики — от окон! — заволновался вдруг Алфеев. — Станьте за шкафы. Неровен час, вместо бутылки пуля сюда пожалует. Дождались!..
«А если пуля попадет сюда, пробьет она книги или нет? — думал про себя Андрей. — А что, если попадет в глаз или в ухо? Брр!» И он прятал голову за толстые тома Салиаса и Мордовцева.
— Что это там? — потянул его за рукав Котельников.
— Ничего не понимаю.
