— Пойдем, — сказал седобородый, — мы тебя проводим!
И он, не оглядываясь, зашагал в сторону леса, пес бежал впереди, а котоголов — рядом со мной, временами то ли исчезая, то ли просто сливаясь шкуркой с жухлой осенней травой.
Мне хотелось рассказать обо всем этом Монке, но я не мог.
Еще одно правило: мы никогда не должны разговаривать ни с кем, кроме тех, кто живет с нами в одном жилище.
От них всегда исходит угроза, угроза же означает опасность, опасность может принести смерть.
Наша задача — жить и спасать свет.
Мы живем лишь ради этого, хотя только матери света знают, как делать так, чтобы свет был.
— Ты сегодня будешь сторожить бочку, — вдруг сказала Монка, — это просила передать тебе Старшая Мать!
Старшая Мать даже не захотела разговаривать со мной. Она просто велела передать Монке, что я наказан и что я буду сторожить бочку, а это значит: всю ночь не спать и смотреть, чтобы огонь не был ни большим, ни маленьким и чтобы он горел ровно, и временами надо будет брать ведро с вонючей жижей и добавлять ее в бочку, чтобы огонь не гас.
— Иди поешь, — сказала Монка, — и не попадайся Старшей Матери на глаза!
Мне захотелось плакать.
Ведь я ни в чем не был виноват. В конце концов, я мог плюнуть на все и не нестись спасать котоголова, который сейчас все шушукается и шушукается о чем-то с Монкой. Мерзкая тварь, отвратительное создание, гад хвостатый, слова возникали во мне сами по себе, мне хотелось подобрать с земли каменюгу покруче и швырнуть в звереныша.
Хотя он тоже ни в чем не был виноват.
Мы с ним оба не виноваты, но меня посылают сторожить бочку.
А котоголов останется с Монкой, и она будет гладить его по голове, а он тихо и сладко урчать, и на его мордочке опять появится странное выражение, дающее сходство с маленьким ребенком.
Котоголовам можно все. Ведь только они знают, где и в каких ямах плещется темная жидкость, которой наполняются бочки.
И где надо ловить рыбу.
И как снимать боль.
Когда кто-нибудь заболевает, то один из котоголовов вспрыгивает на больное место, и через несколько часов боль отступает.
— Пора, — говорит мне Монка, — дождавшись, пока я доем оставленный мне кусок мяса. — Тебе пора сменять Белку.
Белка — моя ровесница. Мы недолюбливаем друг друга, ей не нравится, что я вижу странные сны и что Старшая Мать временами просит их рассказывать.
А мне не нравится, что Белка часто смеется надо мной и говорит, что настоящий мужчина должен меньше спать, тогда он будет чаще ходить на охоту.
