"Не надо, не показывай, — сказал он быстро. — Они уроды. Тебя заставили их родить. Заставили против твоей воли. По законам Есен-Гу они не могут считаться твоими детьми. Они даже появиться в Экополисе не могут. Идем со мной. Я ухожу из Терезина. Мы обязательно доберемся до Языков".
"А потом?"
"Вернемся в Экополис".
"А потом?"
"Потребуем реабилитации".
"А мои дети?"
"У тебя нет детей!"
"Неправда. Они есть, — ответила Гайя хрипло. — И это мои дети. И никто не отнимет их у меня. Даже ты. Я всегда буду их защищать. Даже если они законченные уроды, я все равно буду их защищать. От тебя тоже. — Она вдруг успокоилась: — Видишь, какая я грязная? Не знаю, как ты попал в Терезин, может, правда из Экополиса, но ты выглядишь еще хуже, чем я. И еще у меня есть мои дети, а у тебя никого нет. Да, меня возят по ночам к уродам, и я учу их живому сексу. У меня это получается, правда? — презрительно прищурилась она. — Ты ведь это почувствовал? — она легонько провела рукой по рубцам, обезобразившим его лицо. Рука показалась ему тяжелой, а кожа была шершавая и пахла мылом. — Зато потом я возвращаюсь к своим детям и никому не позволяю их обижать".
"Они скоро умрут. Ты разве не понимаешь?"
"Мы все умрем. По-другому не бывает. — Гайя махнула рукой, и детские глаза в темноте послушно погасли. — Но это мои дети, Гай, скотина. Старшего я понесла от офицера охраны, который в течение месяца насиловал меня почти каждый день в каком-то грязном закутке. Там кругом бегали пауки. Я тогда еще помнила Экополис, но сказала себе: Гайя, ты уже не сможешь вернуться, поэтому попытайся стать частью этого ужасного мира. Он ужасен, но и в нем тоже найдутся люди, достойные любви. Да, я спала со многими, Гай. Иначе быть не могло. У меня крепкое здоровье, а здесь это ценят. Видишь, даже дети пока живы. Смотри".
Она за руку втянула его в комнату.
Когда дверь распахнулась, тусклый свет упал на прячущихся по углам детей. Светились, оказывается, не глаза, а какие-то гнилушки, которыми они играли.
Темные мордочки.
Поднятые к глазам кулачки.
Настоящие уроды. Алди почувствовал омерзение.
Племянники. Алди переполняла ненависть. Что там говорил этот Герой Территорий? "В Остальном мире человеческая жизнь вообще не имеет никакой цены… Одна чудовищная безликая масса…" Да, что-то такое. И еще он врал: "Я немало времени провел на Территориях, но вашу сестру не встречал…" Урод.
"Иди за мной", — позвала Гайя.
Она не хотела, чтобы их видели вместе.
