Войдя в класс и поздоровавшись с ребятами, я заметил, что осталось больше, чем было в списке записавшихся в кружок. Но где же Маринка? Почему ее нет в классе? Удивительно, но факт: Лида почувствовала мою тревогу и сказала:
—Наш комсорг заболела, и она вот уже второй день, как не ходит в школу.
Я до сих пор не могу понять, как людям передаются сигналы тревоги? Ну взять хотя бы Лиду. Я же не то что словом, но даже жестом не выразил своего беспокойства, связанного с отсутствием Маринки. И все-таки она поняла, что я хотел узнать. Однажды к нам в дивизион приехал какой-то мастер психологических опытов. Каких только трюков он не проделывал с нами: и сразу же найдет спрятанную кем-нибудь вещь, и узнает, сколько человек вышло в соседнюю комнату, и какая у кого специальность. Но больше всего меня поразило умение этого мастера читать, что написано на листе бумаги, вложенном в конверт. Мы спрашивали потом у нашего дивизионного врача, как все это объяснить? Из того, что он сказал нам, я, правда, не все понял. Но все же кое-что уловил. Мозг человека, оказывается, как наш проволочный радиотелеграф, но только куда сложнее. С помощью особо чувствительных приборов можно воспринимать сигналы, не подключаясь к телеграфным проводам. У некоторых людей мозг бывает настолько чувствительным, что он в состоянии принимать сигналы другого человека, даже на расстоянии. Я замечал, что когда долго смотришь кому-нибудь в затылок, то человек оборачивается, как будто воспринимает твои мысли. Может, и у Лиды такой же чувствительный мозг?
С чего начинать занятия? Наверное, лучше переписать азбуку Морзе на доске, а потом заучивать ее с помощью зуммера. Только я собрался изобразить на доске букву «а», как в классе послышались голоса:
—Это мы знаем из физики.
—Давайте на практике.
Отлично! Молодцы ребята. Признаться, в классе, в котором я учился, азбуку Морзе знали лишь некоторые.
Положив мел на место, я развернул свой пакет, достал телеграфный ключ, подключил его в цепь зуммера и начал проверку тренировочного устройства. Я не подумал, что для класса одной пары наушников мало. Но даже если бы и подумал, все равно толку от этого было бы немного— динамика у нас на посту не было. Что же делать? Я обвел взглядом стены класса. Выход, оказывается, есть— у окна висел репродуктор. Ребята моментально сняли его со стены, и я с их помощью включил его в цепь вместо наушников. В классе полилась морзянка.
«Вот здорово!»— читал я по восторженным взглядам чувства ребят.
