—Теперь, Нагорный, ты знаменитость.
—Что, завидуешь?
—Тебе?
—А хоть бы и мне.
—Нет.
—Тогда в чем дело?
—Просто удивляюсь. Перекрыть абсолютный рекорд, заслужить за каждый день службы на посту больше чем по одному наряду— это, брат, не фунт крымского изюма.
—Лев Яковлевич, ты же, я знаю, человек не злой.
—Ну и что?
—Зачем же тогда смеешься над тем, кто попал в беду?
—Чтоб злее был. Я добреньких не люблю. На добреньких воду возят, на них чертополох буйно растет.
Никогда бы не подумал, что в насмешке может быть добрый умысел. Танчук, наверное, рассуждал так: «Если ты человек с умом, то поймешь, что я тебе же добра желаю. А не поймешь, то тут уж, извини, никто ничем тебе не поможет». Может быть, Лев Яковлевич действительно прав?
Наконец рация заработала. Первое, что нужно было сделать— установить связь со штабом дивизиона. На вызов штабная радиостанция ответила сразу. Доложив командиру о восстановлении связи я сделал соответствующую запись в вахтенном журнале и уже спокойно продолжил свое дежурство.
Солнце уже прошло свой зенит и теперь клонилось к западу. Была та пора, когда, по моим расчетам, в десятом классе «В» шел последний урок. Демидченко еще утром уехал в штаб дивизиона. Оставшийся за него Лученок разрешил мне взять с собой нехитрые принадлежности, предназначенные для обучения азбуке Морзе, и провести первое занятие в школьном радиокружке. Школа уже наполовину опустела, закончились уроки в начальных и некоторых старших классах. Ожидать окончания занятий пришлось прямо перед дверью десятого класса «В». Никого из членов радиокружка заранее предупредить не удалось, и находись я где-нибудь возле школы, многие могли бы разойтись по домам. Наконец раздался звонок, открылась дверь класса, и первой показалась Лида. Она широко открыла глаза, улыбнулась и, загородив руками дверь, объявила:
—Девочки, мальчики! Поход домой отменяется. К нам прибыл представитель экипажа береговой обороны.
—Ну а меня вы пропустите, милая Лида? — спросил пожилой учитель.
—О, конечно, Борис Фомич,— без тени смущения ответила Лида.
—Здравствуйте, молодой человек,— приветствовал меня учитель.— Весьма похвально с вашей стороны.
Что «похвально с моей стороны» стало для меня понятно лишь тогда, когда кто-то бросил реплику:
—Урок физики продолжается!
Вот оно в чем дело. Своего учителя по физике ученики, конечно же, проинформировали о том, что с нашей помощью собираются заниматься радиоделом. Для Бориса Фомича это ощутимая практическая помощь.
