Валька подхватил бидончик.
— Ну, я побегу, дядь Тима. Я быстро.
— И то, поторопись, Валенсин. Огородишко полить надо. Уяснил?
Валька не задержался и до самого вечера поливал грядки. Устал изрядно, однако настроение было хорошее.
Да и разве оно могло быть плохим? Завтра приедут студенты Игоря Сергеевича. Это — раз. Послезавтра раскопки — два. А три — дядя Тима снял с Валькиных ног мерки и скоро примется за унты.
В эту ночь Валька спал беспокойно: боялся прозевать теплоход со студентами. И все-таки прозевал, и по самой обидной причине — проспал. Когда он прибежал на Раздумье, в березняке белела уже не одна палатка, а целых шесть. Всюду сновали загорелые усатые и бородатые парни в разноцветных плавках.
Валька стоял в сторонке, смотрел на них, и обида поднималась в нем: никто сегодня не встречает Вальку — ни Собачка, ни Игорь Сергеевич. Им сразу стало не до него, сразу забыли. Валька уже хотел было повернуться и уйти, но его окликнул коричневатый, заросший дикой бородой парень.
— Что стоишь сиротой? Подходи, гостем будешь, кунаком.
Валька подошел.
— Мне бы Игоря Сергеевича.
— Что, на работу пришел наниматься?
Валька хмыкнул.
— Зачем наниматься? Я и так буду помогать вам.
Бородатый заулыбался широко и приветливо:
— Молодец! Значит — наш парень. Принимаем. Только бороду придется отпустить. Без бороды или усов — никак.
Валька повеселел, засмеялся.
— Я из шубы наклею…
Теперь парень захохотал:
— Все! Договорились, кунак. А Игорь Сергеевич вон, у третьей палатки. Ящик распаковывает. Валька бегом к нему:
— Здравствуйте, Игорь Сергеевич!
Игорь Сергеевич обернулся, обрадовался.
— Валя?! Наконец-то. Собачка не с тобой?
— Не-ет!.. А что?
Игорь Сергеевич потускнел, нахмурился.
— Пропала Собачка…
Валька выкрикнул растерянно:
— Как пропала? Когда?
— Не знаю. С вечера со мной была… Я надеялся, что она у тебя. Наверное, в лесу рысь задрала…
Валька стоял опустив голову. Хорошее настроение будто ветром сдуло. На глаза вот-вот навернутся слезы. Еле выдавил:
— Я пойду… Поищу… Может, заблудилась… Я сейчас…
Долго бродил он по лесу, тоскливо и безнадежно зовя Собачку, устал, исцарапался. Чуть было не заблудился. Наконец, измучившись, пошел домой.
Дядя Тима копошился в сарае. Увидел Вальку, крикнул весело:
— Ты чего такой кислый? Проголодался, поди? А ну, айда ко мне, обрадую.
Валька подошел нехотя. Дядя Тима ткнул пальцем в угол сарая.
— Гляди-ка что. Добыл все-таки. Для тебя.
Валька вскинул глаза и замер: на жердине, растянутая, висела сырая, местами окровавленная рыжая шкура со знакомым белым пятном…
