Киммериец вздрогнул, услышав крики и увидев, что на него несутся четыре верблюда. Солнце еще только показалось над горизонтом, и он осторожно положил женщину на песок и вынул меч. Затем он услышал радостные возгласы и увидел, как три дикарки и карлик спрыгнули с верблюдов и бросились к своей царице. К его удивлению, у них были толстые бурдюки с водой.
Женщины приподняли голову своей царицы, расцеловали лицо, расточительно полили тело водой и поднесли один из бурдюков к ее губам. Акила жадно принялась пить, закашлялась, ее вырвало, затем она снова начала пить. На лицах женщин слезы прочертили черные полоски.
— Полегче, — выговорил Конан, еле ворочая распухшим языком. — Она умрет, если сразу столько выпьет.
Женщины не обратили на него никакого внимания. Они накрыли Акилу халатами и понесли к одному из верблюдов.
Карлик подошел к Конану и подал ему бурдюк:
— Сколько ты ее нес?
Киммериец набрал в рот воды, прополоскал рот, после чего заставил себя выплюнуть воду на песок.
Затем он отхлебнул немного и проглотил. Облегчение ни с чем нельзя было сравнить.
— Всю ночь и большую часть дня до этого. Она некоторое время была слепа.
Конан сделал еще один осторожный глоток.
К его удивлению, карлик обнял короткими руками его за пояс и крепко сжал:
— Ты спас нашу царицу! Мы твои рабы до смерти!
— Где ты это взял? — спросил Конан, подняв бурдюк с водой.
— Увидишь. Это недалеко. Идем.
Женщины погрузили Акилу на верблюда, и Ломби придерживала ее. Конан сел на другое животное, а за спиной устроился карлик. Когда они поехали, Конан продолжал отхлебывать из бурдюка. Он чувствовал, как благословенная жидкость пробирается из желудка в его утомленные члены.
— Где остальные? — спросил Конан.
— Ждут нас, — ответил карлик. — Во всяком случае, некоторые, — поправился он. — Теперь расскажи, что произошло, после того как ты ушел из лагеря.
Конану пришлось потратить некоторое время на то, чтобы рассказать о своем походе в разведку, о драке и о бегстве из лагеря, о песчаной буре и о своей необычной битве вслепую с демонами пустыни.
Через два часа бурдюк Конана был почти пуст, и киммериец чувствовал себя намного лучше. К нему начало возвращаться чувство голода. Затем они въехали на бархан, и он увидел город.
Джанагар лежал в безупречно круглом углублении, в точности как и описывал Амрам. Он не был огромным, но, казалось, почти полностью состоял из замысловатых строений, так что за стенами мало оставалось свободной земли. Перед сверкающими воротами Конан увидел желоб с водой, о котором рассказывал Амрам, и рядом с ним привязанных верблюдов. Тут же были разбиты палатки.
