— О, немного измениться не повредит. Ради новой коляски Дельберта я готов почти на что угодно.
— Ты хоть одну молитву знаешь?
— Кое-что припоминаю. Ты мне поможешь.
Лорд Остлер скривился.
— Думаешь, я знаю больше?
— Вдвоем веселее вспоминать. К тому же твой брат — священник.
— И терпеть тебя не может.
— Зато разглагольствует о пользе религии так, что я засыпаю на третьем слове. Именно то, что нужно. Замани его ко мне в гости.
— Безнадежная затея, он не пойдет.
— Тогда я загляну к вам в гости.
— Это более приемлемо. Майкл завтра приезжает из деревни. Можешь зайти на чай. Только я не понимаю, что ты задумал, Эдвард.
— Дельберт разрешил мне пользоваться грязными приемами, я ими воспользуюсь.
— Ничего, идущего вразрез с законом, я надеюсь?
— Разве мы более бесчестны, чем остальная часть человечества? Все, что мы добываем, джентльмены, — наше по праву оружия и праву завоевания, — процитировал Эдвард. — Нет, конечно. Маленький невинный обман, тут ложь, там преувеличение — и готово. Я мастер мистификаций, волшебник, алхимик, я превращаю чугун в золото, а золото — в чугун.
— Не вздумай это где-нибудь сказать. — Кевин оглянулся на Бенджамена, изображавшего предмет мебели. — Святая инквизиция не дремлет. Захотел закончить свои дни за решеткой?
— Может быть, там я наконец высплюсь.
— Твоему легкомыслию нет предела. И что же ты задумал?
— Тайна. Маленькая тайна. Не хочу раскрывать секрет раньше времени и испортить весь эффект. — Эдвард улыбнулся. — Вам понравится.
— А Монике тоже понравится?
— При чем тут Моника?
— Разве ни при чем?
— Давай начистоту, Кевин. — Эдвард подался вперед, разом растеряв свою веселость. — Твое показное благородство мне надоело. Добивайся этой женщины и оставь меня в покое. Я не намерен брать ее в жены.
— Она хочет тебя.
— Это блажь. Пройдет.
— А если нет?
— В твоих интересах доказать ей, что на самом деле ей нужен ты.
Леди Моника Дьюли, прекрасная молодая вдова, уже некоторое время оказывала Эдварду знаки внимания; лорд Картрайт их демонстративно не замечал. Его Моника устраивала как друг, вовсе не как супруга, и он искренне желал ей найти свое счастье. Например, с лордом Остлером, влюбленным в Монику уже много лет. Кевин знал ее с юношества, пытался добиться, но не смог; перетерпел ее брак, утешал, когда она потеряла мужа. Теперь же, когда Моника обратила внимание на Эдварда, начал уговаривать друга взять леди Дьюли в жены, чтобы сделать счастливой. Эдвард не собирался потакать этой острой форме умственного помешательства.
