— Может, и подружку.
— Даю совет. Иди домой. Живешь где?
— Живу в СССР. Советский подданный.
— Прокатиться с нами хочешь? До милиции? — спросил он уже без улыбки, играя желваками.
— Особого желания нет.
— Ну тогда так. Раз-два — и топай!
— Комендантский час? — спросил я.
— Назад поеду, увижу здесь — пеняй на себя.
— Ясно, ясно!
— Подружку завтра встретишь. Никуда она не денется.
— Разрешаете завтра? Спасибо.
— Вот так! — скрепил он и зашагал к машине.
Едва они отъехали, я нагнулся, отыскал на газоне несколько камешков — не булыжников, конечно, чтобы не высадить стекло, — и принялся метать в ее окошко. Дзынь-дзынь! Проснись, Сомова! Выгляни в окошко! Твоя мать пришла, молочка принесла! Слышишь, Сомова, я тут! Имею к вам конфиденциальный разговор! Ну, где ты? Я жду! Пошевеливайся!
На пятом только камешке окно распахнулось, и я увидел ее — привидение в белой рубашке.
— Ты что? — зашипела она злым шёпотом. — Обалдел, что ли? Что тебе надо? Уходи отсюда!
— Ах, уходить? Я уйти должен?
— Вот именно!
— А может, ты спустишься?
— Ни за что!
— Прыгай сюда, Сомова! Прыгай! Я тебя поймаю на ручки!
— Не дождешься! Лови свою Шемякину!
— А ты спала или нет, честно скажи? Мне важно знать, дрыхла ты или ждала меня.
— Не твое дело. Уходи!
— Как бы не так! — засмеялся я. — Плохо ты меня знаешь! Я сейчас залезу по водосточной трубе. Погоди минутку…
— Ох, какой дурак! — прошептала она. Окно захлопнулось.
«Вот так-то, — подумал я злорадно. — Нечего со мной спорить. Раз сказал выходи — значит выходи. Такой закон». — И захромал к двери, подальше от фонаря, в темное местечко.
Пяти минут не прошло — дверь распахнулась. Татьяна вылетела на улицу, а за ней высунулась вахтерша.
— Назад не пущу, так и знай! — прокричала она. — Шлындра! Полуночница!
— В чем дело, бабуля? — выступил я из темноты, как демон ночной. — За что оскорбляете девушку?
— А! Вот ты к кому навострилась! — обрадовалась она. — Ну, гляди! Завтра коменданту все расскажу! Выселят тебя, так и знай!
— Спокойно, бабуля.
— Я тебе дам «бабуля»! Обнаглели все! Ни днем ни ночью покоя нет!
— Точно сказано: «Покой нам только снится».
— Я на пять минут. Не закрывайте, Клавдия Ивановна! Пожалуйста! — попросила Татьяна.
— Закрывайте! — распорядился я. — На все засовы!
Так она и сделала, эта вышибала; дверь с треском захлопнулась, ключ повернулся в замке.
На миг Татьяна онемела от моей наглости. Стоит, шевелит губами, а ни звука не слышно.
— Ты… ты… — обрела она наконец голос. — Да как ты смеешь!
